Я неспешно приблизился к кострищу, палка как палка… Деревянная, почти идеально прямая. Вся чёрная из–за золы. Лично бы я ею наверняка горящие дрова встряхивал, или там уголь мешал… Вот только ни первого, ни второго в округе не было. Может, просто запасы закончились? Может и так… Я потянулся к палке рукой, попытался её поднять и мгновенно обломался. Оказалось, что она крепко в земле торчала.
— Это всё неспроста, — задумчиво пробормотал я и, вступив в кострище, присел рядом с палкой и стал осторожно убирать ладонью толстый слой золы вокруг неё. — А вот и здрасьте, — довольный собой улыбнулся я, когда оказалось, что под золой были спрятаны четыре самодельных кирпича, между которыми была и воткнута эта палка. Видимо они не кисло так сдавливали её со всех сторон, что деревяшку было не вытащить просто так… И мне всё это сразу же напоминало какой–то спусковой механизм.
Я поднялся на ноги и, стараясь держаться подальше от кирпичей, снова схватился за палку, чтобы дёрнуть её в этот раз изо всех сил! Раздался деревянный хруст, затем хруст ударившихся друг о друга кирпичей, и, уже падая на спину, я увидел, как они взлетели высоко вверх (хорошо, что я отошёл). И в то же мгновение из–под земли показалась толстая верёвка, тянувшаяся от высокой башни до кострища. Она сильно натянулась, и затем раздался щелчок — предохранительная скоба вылетела. Из–под днища башни посыпались связанные между собой каменные валуны, которых я не заметил при подъёме и верёвка затрещала под тяжестью, когда посреди плаца начала подниматься вертикально вверх двухметровая каменная плита.
— Стой! — Выкрикнул я варгу, что бросился внутрь схрона, как только ему позволила просунуться туда поднимающаяся крыша. — Вот же гадёныш! — Я вскочил на ноги и, достав лазган из кобуры, побежал к отверстию в земле.
Под плацем, примерно на трёхметровой глубине оказалось большое помещение, внутрь которого вела вполне себе качественно сделанная деревянная лестница. Быстро засунув в рот включённый фонарик, я снова взял в руку лазган и стал осторожно спускаться вниз. Огонь по мне никто не спешил открывать — это был хороший признак.
И пускай плита открывала довольно большое отверстие в потолке, света внутри ощутимо не хватало, но… чтобы разглядеть, что это оказался действительно схрон, его было более чём достаточно.
Центр помещения был заставлен несколькими десятками наполненных чём–то мешков, каждый размером с половину человека, один из которых сейчас потрошил сошедший с ума варг. А вокруг, под стенами, были установлены деревянные полки, на которых стояли разные банки, склянки, слитки какого–то металла, вязанки сухих трав, горшки с чём–то вроде разноцветного порошка внутри и прочим.
Убедившись, что кроме нас со зверем внутри больше никого не было, я спрятал в кобуру лазган и подошёл к варгу. Он к этому моменту уже буквально купался в каком–то кристаллическом жёлтом порошке, что высыпался из разодранного им мешка. Ел его и довольно мурчал, словно настоящий кот.
Я обмочил слюной свой палец, подцепил им всего парочку небольших гранул порошка и с нескрываемой опаской слизал их… Волна невероятного кайфа ударила по моему сознанию и я еле удержался на ногах, одновременно с этим пытаясь проморгаться от появившихся разноцветных кругов перёд глазами.
— Да это же сушенный лук! — Понял я по слабому, но характерному вкусу, а ещё по эффекту, что только что перенёс. — Только вот… — я ещё раз подцепил одинокий жёлтый кристалл и попробовал его на вкус. Вторая доза произвела на меня уже не такой убойный эффект. — Только это явно какой–то концентрат.
— Хех, а «мои» то кзоры оказывается барыгами были, — улыбнулся я от пришедшей в голову догадки. — Кучеряво устроились уродцы. И терминал под рукой и лук как–то добывать научились, чтобы их варг не убивал. Молодцы. Предприниматели. Прям уважаю. Теперь бы вот только узнать, кому они этот концентрат впаривали? Таким же как они — кзорам, или в этом мире есть ещё кто–то помимо них? Кто–то не такой… Хотя о чём это я. Речь ведь о наркотиках идёт. Вряд ли с обратной стороны торговой цепочки сидят вежливые и улыбчивые люди. Такие же твари, как и кзоры, только может внешне немного другие…
— Эй, — я похлопал по торчащей из горки наркотика чёрной пушистой заднице варга с обвисшим хвостом. Ноль реакции. Малыш вообще всякие движения прекратил. Тогда я нащупал в песке его шею и, схватив за шкирки, вытащил на свет. Длинный язык, весь облепленный кристаллами лука, безвольно свисал сквозь полуоткрытую пасть, а с другой стороны тянулась длинная слюна. Но он был жив. Я слышал дыхание и видел вздымающуюся грудь. Жив, но угашенный по самые помидоры. Он даже попытки вырваться из моей руки не предпринимал. — Ворг–накорман — горе в семье, — сокрушённо покачал я головой, вставая с ним на ноги. — Пойдём–ка я тебя в сознание приведу.