— Эй, ты меня слышишь? — Я слегка сжал малышку, которая с ужасом смотрела на моего Маркиза, который будто бы специально сверлил её тяжёлым взглядом. — Э–э–э–й.
Она посмотрела на меня своими прекрасными, но испуганными глазами у меня в горле вдруг встал ком.
— @#*$, — ответила она мне едва слышно, но достаточно понятно, чтобы понять, что ничего непонятно.
— Ну, кто бы сомневался… — пробормотал я и, обняв её за талию, слегка приподнял, чтобы пройти между опорами капсул. С другой стороны я поставил её на пол платформы и отпустил. Девушка хотела было, вцепившись в меня своими тоненькими пальчиками, не дать мне этого сделать, но быстро передумала. Вместо этого, как только я отошёл от неё, она поспешила прикрыть руками свою отнюдь не маленькую грудь и пах.
— Да, я не смотрю, не смотрю, — сразу же отвернулся я и поспешил расстегнуть крепления своей разгрузки. — Сейчас, — я положил её на пол и быстро снял с себя свою серую хлопчатую рубаху. Держи, — я помахал ею перёд глазами малышки, и она быстро поняла, что я ей предлагаю.
Девушка смущённо забрала у меня одежду и быстро накинула её на себе. Я думал ей и штаны ещё свои отдать, но моя рубашка оказалась ей почти по середину бёдра. Если ногами махать не будет, то ничего я там и не увижу.
— Ещё вот держи, — я протянул ей флягу, но не увидел понимания в глазах. Тогда я открутил крышку и сделал большой глоток из горлышка. — Понимаешь? — Спросил я и снова протянул ей ёмкость.
Малышка кивнула и дрожащей рукой потянулась за флягой. Та, в её состоянии оказалось очень тяжёлой для одной руки, поэтому помогая себе второй рукой, она с жадностью впилась в горлышко и начала пить. Я невольно залюбовался этой картиной, но быстро себя отдёрнул.
Если вспомнить мои ощущения, когда я впервые очнулся в этом мире, то ей сейчас можно было только посочувствовать. И на пошлые мысли одинокого самца, ей тоже сейчас было плевать с высокой колокольни.
Я порылся в кармашках разгрузки на полу и достал на свет небольшую коробочку, где у меня хранились медикаменты в инъекторах на крайний случай. Достав из зажима сразу два инъектора — стимулятор и обезболивающее, я выпрямился и стал ждать, когда красавица насытит жажду. Ждать пришлось пару минут, девушка пила хоть и жадно, но понемногу за раз, будто зная об опасностях больших глотков в её положении.
Я–то ждал спокойно, невольно любуясь незнакомкой, мне было вполне комфортно. А вот Маркиз явно перебывал в раздражении. Он не выдержал долгой тишины и вдруг неожиданно зарычал. Внезапно даже для меня, что уж говорить о девчонке? Фляга с водой полетела на пол, и малышка упала туда же, съёжившись так, будто приготовилась к смерти.
— Ну ты и скотина, — вынес я вердикт наглой, но заметно довольной морде варга. — А ну брысь отсюда! — Я притворно замахнулся на него ногой, но Маркизу только этого и надо было. В игривой припрыжке он развернулся к выходу и скрылся в нём со скоростью пули, но с гордо задранным хвостом. — Приручил же на свою голову, — в недовольном притворстве пробурчал я, хоть мне и понравилась шутка зверя.
— Эй, красавица, вставай. Злой варг ушёл, ничего не бойся, — сказал я и поднял с пола флягу. Потрусил ею у уха — осталось примерно ¼, вот же водохлёбка.
@#$*? — Посмотрели на меня испуганные глазища.
— Ну, допустим, да, — уверенно кивнул я и, присев рядом с ней, сделал одну за другой инъекции в её миниатюрное плечико.
Девушка дёрнулась, но скорее от неожиданности, нежели от боли. Она посмотрела на место укола, а затем снова испуганно на меня. Но лекарства в этом мире было хорошие, быстродействующие. Несколько секунд всего прошло, и её взгляд потеплел — видимо она почувствовала положительный эффект.
— А такое будешь? — Я достал из другого кармашка разгрузки вяленые кусочки чьего–то мяса. Не знаю чьего… Чём Маркиз со мной делится, то и сушу понемногу на солнце с солью. Показывая пример как однажды уже это делал для варга, я откусил кусок и издал звук «м–м–м–м–м», только разве что в этот раз я действительно начал жевать.
Девушка несмело потянулась к кусочку, затем так же осторожно попробовала его на вкус и с широко расширенными от удивления глазами тут же закинула в рот весь остальной кусок.
— Мне, пожалуй, книгу об искусстве приручения уже можно начинать писать, — хмыкнул я и, высыпав в подставленные ладошки остатки мяса, поднялся и стал одевать на себя обратно разгрузку.
Закончив с этим, я нагнулся над малышкой и аккуратно, так чтобы у неё не возникло мыслей о том, что я к ней грязно домогаюсь, поднял на руки. После чего развернулся и неспешно пошёл к выходу из криптория. Девушка сперва вела себя сковано и зажато, боясь даже пикнуть у меня на руках, но затем не выдержала и продолжила быстро есть. «А вдруг больше не будет?», — наверно думала она. Бедняжка…