— И что он ответил?
— Ничего. Посмотрел на меня так… Не знаю, как описать. Он меня до одури боялся, словно я чумной какой-то.
— Понимаю, о чем вы.
— Как я от этого устал. Почему она должна из-за меня страдать? Сначала от нас ушел отец из-за меня. Потом с больным сыном она пробегала всю молодость и никого не нашла. И даже сейчас я помеха. Ну почему?! Почему я должен быть таким?! Почему я не могу быть как все нормальным? Всем было бы лучше, если бы я не родился. — Он сгорбился и прижал голову к груди, зная, что из-за плохого освещения на лицо упадет тень, и она скроет его лицо.
— Вам пить можно? — внезапно осведомился психотерапевт.
— Нет, конечно. Алкоголь может спровоцировать приступ.
— Тогда…
— Мне ничего нельзя, — перебил его Новак. — Ничего. Пить, курить, употреблять наркотики, заниматься спортом и сексом, испытывать сильные эмоции, перенапрягаться, смотреть на яркие мигающие вывески… Все что угодно может спровоцировать приступ. Лежи я хоть вечность в кровати, словно в каком-то инкубаторе, приступы все равно бы были. Так что, какая разница? Тем более, я тестировал, только очень большая доза алкоголя в крови приводит к приступу. Если выпить немного, ничего не происходит.
— Ну раз вы так уверены. Повторите, пожалуйста, — это сказал он бармену, поправив очки. Два стакана почти моментально появились рядом — ром-кола и виски со льдом. Каждый взял свой, и они молча сделали по глотку.
— Простите, — тихо обронил Новак. — Если хотите, можем считать это очередным сеансом, за который я заплачу. Я знаю, что мало приятного выслушивать это.
— Я здесь по собственной воле и денег с вас за это не возьму. Вы лучше ответьте, вы же не собирались больше ходить на сеансы, я прав?
— Как вы… — удивление на короткое время перебило смущение, и он посмотрел ему в глаза.
— Как догадался? — Договорил он за него и ответил на этот взгляд улыбкой. — Вы словно открытая книга. Все ваши намеренья мне сразу были ясны. Вы не считаете, что вам эти сеансы приносят какую-либо пользу, так? Вы были вынуждены ходить по предписанию врача один месяц, и месяц этот прошел. Я не надеялся вас больше увидеть.
— Простите.
— И за что вы извиняетесь?
— Я… — замялся он и ничего не смог ответить.
Какое-то время он посмотрел на его тщетные попытки объясниться, потом картинно махнул рукой, сделал еще глоток, поправил очки одним пальцем и посмотрел на него. На щеках пылал румянец от алкоголя, а движения стали более раскованными, свободными, не такими как обычно. Он посмотрел на него своим уже слегка помутневшим взглядом.
— Знаете, за минуту до вашего звонка я как раз думал о вас.
— Что?
— Не подумайте чего. Просто размышлял, как сложится ваша судьба.
Новак лишь кивнул в ответ, хотя какой смысл был у этого кивка, сам не знал. Коктейля два они просто молчали, каждый думал о своем и постепенно пьянел.
— Я вас прекрасно понимаю, — вдруг нарушил молчание психотерапевт, смотря не на Новака, а на полки за барменом, где стояли бутылки с выпивкой. — Вы же знаете, что у меня ВИЧ?
— Да, знаю.
— И вы все-таки пошли ко мне на сеанс?
— Если быть до конца откровенным, именно поэтому и пошел.
— Вот как. Интересно, с чего бы? — спросив, он вновь поправил очки.
— Человеку, который всегда был здоров, не дано понять, что чувствуют такие как мы. Я не смог бы найти общий язык с врачом, который просто не знает какого мне.
— Ясно. Что ж, правильно. Хотите знать, как я заразился?
— А вам не больно это вспоминать?
— Не могу сказать, что приятно, но я хочу вам рассказать.
— Тогда я выслушаю.
— Это произошло семь лет назад. Мне было девятнадцать. Экстерном сдал экзамены Старшей школы и только-только поступил в институт на специальность психолога. Желторотый наивный юнец. С моими новыми однокурсниками мы пошли в бар, там я надрался в щи. Проснулся в постели с незнакомым парнем. Избитая сцена, правда? Но я бы не стал рассказывать, если бы это было все. Он проснулся, не спеша оделся, при этом не проронив ни слова. Вид его мне не нравился. Знаете, бывают такие люди даже внешне гадкие. Перекинешься с эти человеком парой слов всего, а ощущение будто тебя помоями облили. Вот он как раз из таких был. Поглядывал на меня все время с каким-то злорадством. Собравшись, уже у порога он улыбнулся мерзко так и сказал, что теперь у меня ВИЧ. Потом коротко хихикнул, и пока я стоял в абсолютном шоке, ушел. Я больше его не видел, но много что о нем услышал. Он стольких парней так заразил, и его до сих пор не нашли.