— Да ты шутишь! — Он рассмеялся.
— Дерзай! Сейчас самое подходящее время подкатить к нему свои яйца.
— Вот лиса-а, — протянул он, улыбаясь, закрывая уже за собой дверь.
— Мне потом не забудь рассказать, — крикнула она вдогонку. — Во всех подробностях!
— Не дождешься, — донеслось приглушённо из двери.
Впопыхах она привела себя в порядок, утерла потекшую тушь, подкрасила глаза и губы, и от души напрыскалась едкими духами, пытаясь прикрыть запах пота. И мигом переоделась в обычную одежду.
Из гримерки она пулей вылетела и помчалась к выходу, одевая верхнюю одежду на ходу. Как она открыла дверь на улицу, ее сразу окатил ледяной воздух. Она сделала глубокий вздох, позволив ему обжечь холодом горло и легкие. Закрыла глаза, собралась с мыслями и сделала шаг наружу.
Посреди площади стоял он. Такой весь из себя прилизанный и опрятный. Она чуть слышно хихикнула. «Как мило». И не успела опомниться, как вместо того, чтобы подойти, подбежала и кинулась к нему в объятия. Его запах, тепло, его чуть шершавая от легкой щетины щека. Все такое близкое, теплое, милое. Сердце стучало в бешеном ритме, она ели сдерживалась, чтобы не отдаться ему прямо здесь и сейчас.
— Я же такую примирительную речь приготовил, ну что ты все портишь? — наигранно обиженно пробурчал он.
— Она подождет. Сейчас есть дела поважнее.
— И какие же?
— Скоро узнаешь.
Она настойчиво потянула его за руку.
— Погоди. В этой речи есть один супер-мега-важный момент. Удели секунду.
— Ну что там? Мне, знаешь ли, невтерпеж. — Сказав, она надула щеки и нахмурилась, но это выражение тут же сошло с лица, как она увидела, что он встает на одно колено. — Ты че удумал? — буркнула она, округлив глаза от удивления.
— Я знаю, парень из меня не очень, но мужем я буду отменным. Я безумно тебя люблю и хочу провести с тобой всю мою жизнь, — сказал он и вытащил красную коробочку. Вместе с коробочкой из кармана выпала какая-то темная бумажка.
— Дэн…
— Погоди, я не закончил.
— Дэн…
— Ну что? Ты знаешь, какой момент вообще портишь?
— У тебя выпало, — она показала пальцем на бумажку. — Подними, пока ветром не унесло.
— О это… Да ерунда. Мусор, рекламная визитка, около метро раздавали. Сейчас.
Он встал с асфальта и поднял визитку. Кинув на нее быстрый взгляд, отправил ее в ближайшую урну. Ему на секунду показалось, что Конрад Лингви кинул на него укоризненный взгляд, но это, конечно, только привиделось.
— Простите за заминку, моя принцесса. — Вновь он встал на колено. — Ты станешь моей женой?
— Дэн, я…
— Я знаю, это неожиданно, — перебил он ее вновь. — Я не прошу немедленного ответа или тем более скорой свадьбы. Надень кольцо, а ответ дашь, когда будешь готова. А свадьбу так и вовсе можем сыграть лет так через — дцать.
— Я согласна, — внезапно сказала она.
Он посмотрел ей в глаза и увидел, что она плачет. По щекам капля за каплей текли слезы, а на лице широкая улыбка. Немного опешив от увиденного, он замешкался, но быстро взял себя в руки, вытащил из коробочки кольцо и надел ей на палец. Как он встал, она сразу кинулась его целовать. На своих губах он почувствовал вкус ее соленых слезинок. Одной рукой она поглаживала его волосы, другой обвивала его шею. Он прижал ее к себе, проскользил рукой ниже и сжал ягодицу. Она чуть отстранилась.
— А теперь быстро ко мне, пока дома никого, — приказала она и, схватив его за руку, утянула за собой.
Больше никакого «злого» Дэнниса
Пару часов они наслаждались друг другом. Как всегда, эти пару часов пролетели слишком уж быстро.
Он впервые был у нее в гостях. Квартирка получше его будет, попросторней и ремонт подороже. Чувствовал он себя в ней комфортнее, чем у себя дома, несмотря на девчачий дизайн комнаты и расклеенные повсюду постеры той актрисы блондинки. Единственное, что немного его напрягало, это вероятность прихода ее родителей. Очень ему не хотелось с ними знакомиться, по крайней мере, сейчас.
Пока она принимала душ, он лежал в ее постели и скучал. Не найдя занятия, он поднялся с кровати и бесцельно бродил, рассматривая мелочь расставленную по всей квартире — рамки с фото, вазочки с искусственными цветами, маленькие комнатные кактусы не больше ладошки размером, расписные тарелки. На фото в основном были ее родители в молодом возрасте. Редко попадались фото, где она была бы с сестрой. А те, что были, были сделаны в очень раннем возрасте — до 3-х лет. Она не врала, действительно, пузатая и прыщавая. «Гадкий утенок» — вспомнил он ее слова, и улыбнулся. Нехотя он сравнил ее родителей со своими. Разные, как небо и земля. Ее родители на каждом фото улыбались и так или иначе касались друг друга — держались за руки, обнимались или вообще целовались. Его родители ни на одном фото не касались друг друга, даже случайно. От этой мысли на душе появилась странная тяжесть, хотя и причина ему была неясна.