— Ч-что вам н-н-нужно? — заикаясь, хрипя от боли, спросил Венц. Но ответа не было.
Еще один удар в живот. Венц и голову поднять не смог, чтобы посмотреть на нападавшего. При любой попытке взглянуть или подняться ему сразу прилетало. Живот, спина, руки, ноги, все вскоре было избито, покрылось гематомами, кровоточило и опухало. Но даже при таких повреждениях сознание не покидало его, хмель из крови выветрился, адреналин заставлял его сердце бешено стучать, а мозг работать. Что этот человек от него хочет?
— Е-е-если вам нужны д-д-деньги, то берите. Только не бейте! — взмолился Венц, лежа на сырой земле.
В ответ раздался только презрительный смешок, а потом вновь боль разлилась по телу. Он не мог понять, почему этот смешок ему показался знакомым. Он точно раньше его где-то слышал. Но когда? От кого? Вспомнить не получалось. Еще один удар.
— Пожалуйста, прекратите! — крикнул он, но никто прекращать не собирался.
Раздался смех, заливистый, громкий, полный наслаждения. От этого смеха ему стало только страшнее. Внезапно подул резкий сильный ветер со спины нападавшего. Порыв ветра так же внезапно закончился, как и начался. Он донес до Венца запах исходивший от его истязателя. И уж этот запах он сразу узнал. Тонкий, едва различимый аромат с нотками ванили и мускуса. В голове вдруг появилось лицо прекрасной блондинки с игривой улыбкой на лице. Лилит. Это ее запах. Вспомнился рыжеволосый парень, который походил сегодня к кафе. Лили весь вечер называла его женихом. Точно, это был его смешок, такой же как и вечером.
— Д-дэн?
Смех замолк.
— Я знаю, что это ты, Дэн.
— Узнал все-таки, — цыкнув, сказал Дэннис. — Это в мои планы не входило, козлина. — Он вновь ударил его ногой.
— Х-хватит, — вскрикнув от боли, сказал он. — Умоляю, не надо.
Дэн схватил его за грудки и поднял вверх. Тело было настолько измочалено ударами, что он поднялся, как тряпичная кукла. Пусть фингалы опухли настолько, что уже закрывали частично глаза, у него получилось лицо Дэнниса. Он улыбался, его идеально ровные белоснежные зубы, казалось, сверкали в темноте.
— А теперь посмотри мне в глаза и честно ответь, ты ее трахал?
— Нет. И никогда бы не…
— Думаешь, я поверю, что ты бы не попытался ее отыметь?
— Я не стал бы этого делать.
— Ты бы не попытался отыметь эту красотку? Более наглого вранья не придумаешь. Любой парень бы попытался.
— Я гей.
Он отпустил его, кинув на асфальт. Упав, Венц сильно ударился затылком. К горлу поступила тошнота, голова закружилась, и сознание в раз сделалось мутным. Он перестал понимать, что происходит. Кто-то смеялся, но кто он уже не помнил.
— Прелестная отмаза! Просто великолепная! — отсмеявшись, сказал голос. — Устал я с тобой возиться уже. Значит так, к Лилит ты больше не подходишь, она моя, понял? Когда ты возвращался из кафе, тебя ограбили. — Он, недолго пошарив по карманам, нашел бумажник, открыл его, вынул из него все деньги, а бумажник швырнул на землю. — Это для правдоподобия. Кто нападал не знаешь, лица в темноте не разглядел. Полиции именно так и скажешь. Усек?
Вместо ответа раздалось мычание.
— Я спросил, ты усек?! — сказал он громче, ударив его еще разок.
Вновь раздалось мычание, но теперь оно выражало согласие.
— Вот и хорошо. И надумаешь кому-то сказать правду, я тебя поймаю, и так просто ты не отделаешься уже. Я тебе убью, и убивать буду ме-е-едлено…
В глазах все расплылось. Дэн продолжал что-то говорить, но произнесенные слова больше не достигали сознания Венца. Они пролетали, не расшифрованные, не превращенные в информацию, мимо ушей, как проносится шелест ветра. Сознание угасло мгновенно, будто кто-то выключил рубильник, и очнулся он уже в больнице.
Половая тряпка
Утро встретило его необычайной легкостью. У него было чувство, будто к рукам и ногам был привязан тяжеленный груз, который необходимо было таскать с собой. Всю жизнь он его нес, и настолько к нему привык, что уже и не чувствовал, а вчера он его с себя сбросил. Какое блаженство! Все получилось, как он хотел, как планировал. Словно идеально сыгранная симфония.
Он и не знал, просыпался ли он когда-либо раньше с искренней улыбкой на лице. Он встал с кровати, протяжно зевнул и потянулся, дошел до кухни. Пахло едой. У плиты стояла его мать, одетая в тот же белый халатик. Он встал рядом с ней, поставил кипятиться чайник. На плите шкварчала яичница. Порция была на одного человека. Она выключила плиту, вывалила яичницу в тарелку, не поднимая глаз от стола. Она видела Дэна, но намеренно не проронила ни слова и не взглянула на него. Почему он прекрасно понимал. С той ночи прошло прилично времени, но у них так и не получилось поговорить. Она почти все время пропадала вне дома. На его лице появилась улыбка. Завтрак она готовила точно не для него, но он выхватил тарелку из ее рук. Она подняла на него глаза, он ответил на этот взгляд. Тут же она опустила взгляд обратно к столу.