Но сейчас, трясясь в старом побитым жизнью авто, она думала не о нем и не об их отношениях. Все ее мысли сейчас вертелись вокруг сестры и маньяка. Сегодня она встретила единомышленников, людей, которые так же не собираются сидеть и смотреть, как маньяк забивает девушек одну за другой. Она соврала своим друзьям, когда сказала, что не знает того громилу и про слух о нем. Если быть откровенной, именно она и была первоисточником этого слуха, правда, не специально. Однажды они столкнулись в коридоре школы, она его испугалась и ненамеренно обронила: «Маньяк психованный…». Вылетело это чисто на эмоциях, она не хотела этого говорить, да и не думала о нем так. Окружающие, что были рядом в тот момент, быстро подхватили эту информацию и начали трещать об этом во все стороны. Передаваясь из уст в уста, как обычно это и бывает, информация сильно исказилась и по итогу преобразилась в слух, что тот громила — убийца. Ей был неприятен получившийся эффект «сломанного телефона», так как она осознавала, что это сильно подпортит жизнь парню. Закрадывались мысли даже пойти и извиниться перед ним. Но потом она подумала: «А если слух правдивый?». То, что она его случайно пустила, не означает, что он не соответствует действительности. Она стала украдкой присматриваться к нему и замечать все больше странностей за ним. Во-первых, видок у него, действительно, был угрожающий. Может, в смерти девушек он и неповинен, но поверить в то, что он полностью законопослушный и безобидный, она никак не могла. Во-вторых, он необщительный и нелюдимый. Насколько она могла судить, у него не было ни друзей, ни знакомых, ни девушки. Всегда один, где бы ни был и что бы ни делал. Это как минимум вызывает подозрения. И последнее — интуиция. Ее внутренний голос при виде его кричал во всю глотку держаться от него подальше, что он опасен. Ну как тут не заподозрить его в убийстве?
Надо было подтвердить его виновность доказательствами. Одних подозрений будет мало. Но сколько бы она не думала, как это сделать, так ничего путного в голову не пришло. Она не могла следить за ним постоянно. И времени у нее на это нет, да и он по-любому заметит. К другим возможным доказательствам у нее либо нет доступа законного, либо не хватит денег и связей, чтобы их достать. Это убивало ее. Предполагаемый убийца ее сестры ходит на свободе, наслаждается жизнью и учиться в одном с ней классе, а она ничего не может сделать.
Но с сегодняшнего дня, надеялась она, все изменится. Теперь она не одна, ей помогут люди, которым она доверяет.
— Приехали. Простите уж, но до подъезда не подкинем. Оли, у вас во дворе отвратительные дороги, я там всю подвеску угроблю, — сказал Бастер, высаживая их из машины в десяти минутах ходьбы до квартиры Оливии.
— Да тут идти всего ничего. Спасибо, что подкинул, — сказала она и вылезла из авто. За ней последовал Дэн.
Им не хотелось спешить, чем раньше они дойдут до подъезда, тем раньше им придется расстаться. Пригласить его сегодня она не могла, хоть и очень хотела. Сегодня дома родители, и они вряд ли будут рады познакомиться ночью с поддатым парнем дочери.
Идя с ним за руку по ночному городу, промерзая от ледяного ноябрьского воздуха, она думала только об одном — о маньяке убившем Лилит.
— С тобой все хорошо? — спросил ее любимый. — Ты что-то молчаливая слишком.
— Я просто задумалась.
— О чем?
— Я могу тебе кое-что сказать? Только обещай, что не будешь смеяться и не подумаешь, что я какая-то ненормальная.
— Говори. Что бы ты ни сказала, я тебя поддержу.
— Сомневаюсь.
— Ну, говори уже.
— Ладно… Что если… Ну предположим, что если я не хочу сдавать убийцу полиции?
— Что? — такое изумление в глазах, что ей даже стало смешно.
— Не стала говорить при остальных, они вряд ли меня поймут. После смерти сестры у меня появилась мечта — собственноручно прикончить этого ублюдка.
— Смело, — сказал Дэн, хихикнув.
— Думаешь, у меня не получится?