Экскурсовода вновь прервали. В этот раз – неожиданный визг, доносящийся со стороны группы подростков: одна из девочек указывала пальцем вглубь помещения и кричала. Другие девочки тоже испуганно подхватили, однако остальные дети не понимали их ужаса.
– Дурочки, это же просто голуби. – посмеялась женщина, оборачиваясь на группу белоголовых голубей, влетевших через окна и приземлившихся на софу, стоящую около письменного стола. – Голуби… Эта история с ними связана, так что слушайте внимательно. – нравоучительно улыбнувшись, экскурсовод открыла книгу с первой страницы и зачитала. –
«Дневниковая книга учёта номер 210.
Здравствуй, я или… нет, скорей всего только я. Сегодня уже 15 апреля. Скоро уйдут холода… А пока они не отступили, я хочу поведать себе тебе свою последнюю историю. Ведь, не смотря на все мои старания, она, наверное, последняя.
Утром, только лишь лучи утреннего солнца пробились сквозь облака, свет упал со всех сторон в мою комнату. Приоткрыв балахон, я привстала и взглянула на свой рабочий стол – там было пусто. Я привыкла видеть по утрам голубей, но из-за недавнего шторма они так редко прилетают… Я уже соскучилась по ним.
Неожиданно припомнив о вчерашнем вечернем событии, я вскочила на ноги и подбежала к двери, ведущей из башни. На столе обычно к рассвету уже стояла пахучая каша и тёплое молоко, ожидающее моего пробуждения. Огюст, милый мальчик, сейчас уже совсем мужчина, заботится обо мне единственный с самого детства. Он приносит по утрам кашу, в обеденное время похлёбку и хлеб, а по вечерам фрукты или иные закуски, оставшиеся с королевского ужина. Дело в том, что… я не могу выйти из башни… Я не могу ступить за порог этой всегда запертой двери на лестницу… Я не могу увидеть даже издали то место, в котором прожила всю жизнь. Даже когда Огюст приносит мне горячую воду для купания, он всегда запирает двери… Он говорит, что если я выйду, меня тут же арестуют, запрут или ещё чего похуже. Я ему говорила, что не боюсь, говорила, что мне уже ничего не страшно с тех пор, как я осталась совсем-совсем одна, без еды, воды и какого-либо общения. Но он мне, конечно, ничего на это не ответил. Сказал лишь позже, что он не хочет моей погибели…
И вот он перестал приходить ко мне. Это случилось вчера: он не принёс никакой еды и не подготовил ванну. Я бы не стала расстраиваться, если бы он просто забыл про меня на вечер, в конце концов, он уже очень взрослый человек… У него, возможно уже и своя семья есть – я пару раз видела из башенных окон, как он уходит в город вместе с другими замковыми слугами. Возможно, одна из тех девушек, ему близка…
Но и сегодня утром я так и не обнаружила никакой еды на столе. Он не принёс даже стакана воды… Он забыл про меня? Сколько лет мы знакомы, а он никогда не забывал…
Расстроено закрыв дверь в прихожую, я вернулась к кровати и быстро её застелила. Мне было всё ещё грустно, да и живот пульсировал от голода со вчерашнего вечера. У меня ведь в башне не было совсем никакой еды… Ох, я последний раз была в такой ситуации четыре года назад, когда меня покинули мои слуги и нянечка. Я так скучаю по ним… Они ведь просто однажды не пришли, не разбудили меня поздним утром, приоткрыв балдахин. Не начали меня кормить, одевать, учить. Они не пришли ни в тот день, пока я их всё время терпеливо ждала в постели, ни на следующий. Они меня покинули, ни сказав не слова, и больше не вернулись, а я сидела одна в башне голодная. Помню, мне тогда один из голубей принёс какой-то залежавшийся кусочек хлеба. Я верь раньше всегда голубей подкармливала… А в тот момент они подкармливали меня. Помню, тогда впервые почувствовала, какого это – быть не только одинокой или несчастной, но ещё и истощённой, и голодной. В то время мне казалось, что и одного дня в башне я не протяну. Но я продержалась и первый день, и второй, и третий, и вот уже под конец четвёртого, когда ко мне перестали прилетать и без того голодные голуби, в башне показались незнакомцы. Один мальчик с другими взрослыми слугами пришёл в комнату, проверить – пуста ли башня. Но, как мне показалось в тот момент, когда они меня увидели, слуги подумали, что я умерла и бросили, доложив правителю, что эта башня – гиблое место… Только Огюст решился проверить, как я. А потом узнать, кто я. Тогда он и начал мне помогать.
И вот сейчас, как в те далёкие дни, я опять одна осталась в высокой башне, где рядом со мной одни только голуби… Они прилетели, да. Мои прекрасные голуби вернулись ещё к обеду этого дня, деловито расхаживая по софе, на которой мы с ними всегда вместе ели хлеб. Я почти весь хлеб им отдавала. А вот сейчас мне дать было нечего… Они курлыкали, качали головками, вертелись из стороны в сторону, кокетничая со мной, как местные дворяне, встречающие дворцового управляющего на входе в замковую часть. Мои милые голуби… Вы столько для меня делали все эти годы, а я вас не покормлю?.. Видимо, на этот раз они смогли понять, что я не могу им ничего дать, ведь и у меня самой ничего нет. Поэтому, они лишь послушно кивали головками и прислонялись ко мне, курлыкали…