- Нет, пока ты не согласишься поехать со мной в Рязань, - спокойно сказал он, отталкивая свою одежду.
- Нет, я только приехала, у меня здесь работа новая!
- Хрен с ней, у тебя будет семья. Я хочу от тебя детей! – вновь закричал он и кто-то засвистев, стал аплодировать.
- Оденься!
- Мурка, я тебя люблю! Прости меня, я просто мудак!
Я осмотрелась по сторонам. Все вокруг чуть ли музыку романтичную не стали включать, еще чуть-чуть и кто-то откроет бутылку шампанского, а потом долгий поцелуй и счастливая жизнь…
Угу, размечтались. За спиной моего ненаглядного недосуженного, внезапно появился полицейский. Тот же рыжий идиот, который меня перепутал с проституткой.
- Вот те на, - сказал он. – Нарушаем порядок, значит?
Ромка взял у меня шорты и буквально влетел в них.
- Шеф, да ничего такого мы не делаем. Это так…
- Сутенерские шуточки?
Ох, короче долго вам рассказывать, сколько по времени мы уговаривали этих полицейских не забирать Ромку, они один фиг его забрали. Он оставил мне ключи от квартиры и сказал ждать его. Вот только я теперь сижу и думаю: а не уехать ли мне, пока не поздно, в Рязань? Одной. Без Ромы.
========== Часть 4. ==========
Я просто в панике сбежала от всего случившегося, оставив даже документы в офисе. Они вернут по почте, ничего страшного. А профессия журналиста… хватит уже. Надоело. Все надоело. Найду другую работу, более спокойную, где я уж точно больше не встречу Рому. Я взяла у него пятьсот рублей на билет. Написала записку, чтобы не волновался, я ему передам деньги через маму. А что касаемо меня, я просила его просто забыть и больше не возвращаться к подобной теме. Пускай возвращает свою девушку, пока не поздно.
Поверили? Конечно, я никуда не уезжала.
Сижу вот, в кабинете Ромкином и читаю письма, что он мне писал, но так и не отправлял. Не могла же я не облазить его стол. Если тут стоит моя фотография, значит, есть что-то еще личное. Недаром, в замке ключ всунут. Наверное, от своей Таи тут прятался. Удивительно, но я такой фильм смотрела и не один. Наверное, он писал это и чувствовал себя таким же романтиком, как и все те главные герои. У них есть красивая жена, обычно еще и дети и вдруг появляется старая любовь, которая вот так, как я находит у него в вещах письма, адресованные ей. Забавно:
Здравствуй, Мурка. Это уже седьмое письмо за год, которое я пишу для тебя, но так и не решаюсь отправить. Ты ведь наверняка, даже и читать его не станешь. Я очень виноват перед тобой и даже думал вернуться, но мама сказала, что у тебя есть молодой человек. Зачем я нужен был тебе? Опять портить жизнь? Я не стал. Если однажды ты меня встретишь – убегай. Я люблю тебя, Мурка, но ничего хорошего от меня не жди. Я дурак. Бросил тебя. И если я решусь просить прощения и пытаться завоевать тебя, беги от меня. Я не нужен тебе. Прости меня, моя маленькая девочка. Знаю, не простишь, но я не устану вымаливать прощения.
М-м-м, все в таком роде… Мне кажется, он жалел больше себя, а не меня. Эх, Ромка. Дурака кусок. И надо было в такой романтизм опуститься. Он бы еще тут свечу ставил, и письмо пером на пергаментной бумаге царапал. А, ну и обязательно надевал коричневые облегающие брюки и белую рубашку. Знаете, такая с декольте. В таких рубашках все красавчики в фильмах ходят.
Сложив письма обратно в стол, я медленно поднялась и отправилась на кухню. Мы же так нормально и не позавтракали, а у Ромки наверняка целый холодильник всякой вкуснятины. По дороге, я включила по телевизору музыкальный канал и, пританцовывая под ритмичную песню Стрелок, отправилась разорять холодильник. Я себя почувствовала своей мамой. Она обожает эту группу и постоянно под нос напевает их песни. Ну, и ладно. Все равно никто не видит.
Сколько вкусненького! Я вытащила из ящика морковку и, ополоснув, стала её хрумкать, и искать полку с чаем и кофе. Я бы стащила что повкусней: колбаску, эклеры, котлетку, но у меня разгрузочная неделя. Нельзя, а то опять жопа шире дверного прохода станет. Когда чайник был включен, я уже дожевала морковь и во всю выплясывала на кухне. А что? Надо как-то себе настроение поднимать, а танцы – это лучший антидепрессант.
- Какая красота, - раздалось позади и я, взвизгнув, нечаянно снесла стопку тарелок на пол. И зачем я их вытащила? А, ну да, чай стоял прямо за ними.
Закрыв лицо руками, я уставилась на Ромку, который еле сдерживая порыв смеха, разглядывал покрасневшую от стыда меня. Вот уж не ожидала, что он так быстро вернется. Я уж думала, его сейчас как на пятнадцать суток…
- Ты что тут делаешь? – выдала я.
- Вообще, живу я здесь, - принялся собирать осколки Рома.
- Э, ну я думала, ты там надолго…
- Я начальника знаю хорошо, меня там долго никогда не держат, - подмигнул мне он и, поднявшись, выбросил осколки в урну. – Иди сюда, ноги обрежешь.
Я, перепрыгнув место происшествия, встала за спиной Ромки, который тщательно подметал веником остатки посуды. Тяжело вздохнув, я села на стул, поджала по себя ноги и просто уставилась в пол. Странно так, Ромка ничего не сказал на счет того, что он кричал и сейчас он делал вид, что вообще ничего не произошло. Обидно даже.
- Ну, что сидишь, как бедный родственник?
- А я и есть бедный родственник, - положила я голову на колени.
А что? До шестнадцати лет я с ним в одном доме жила, а сейчас меня обокрали, и у меня ни копейки нет. Вот и выходит, что я бедный родственник, внезапно свалившийся на голову Ромки. А он стоит с этим веником и так грустно-грустно на меня смотрит и даже не знает, что сказать. В итоге не выдержал – отвернулся. Неловко-то как. Не так, наверное, себе представлял мою реакцию на свое возвращение. Думал, наверное, что я на шею ему кинусь, плакать начну. Нет. Не стану. И не буду.
- Мурка, - сел на другой стул Ромка, когда все осколки были тщательно собраны с паркетного покрытия. – Ты не обижайся на меня. Я просто дурак, коротнуло меня.
- Не коротнуло, - посмотрела я на него. – Целое замыкание произошло.
- Я не отказываюсь от своих слов, - посмотрел он мне в глаза. – Я хочу уехать в Рязань. Я давно уже хотел и даже нашел покупателей на квартиру. Но, если ты не хочешь ехать со мной, то я могу оставить тебе квартиру. Живи здесь.
- Ты с ума сошел? – подскочила я.
Вот теперь закоротило меня. Это что значит получается? Я, сижу тут, думаю о том, что можно любовь восстановить, закрыть глаза на эти ужаснейшие несколько лет своей жизни, вернуться в домой и наконец, завести детей, а он мне талдычит, чтобы я квартиру его поганую себе оставила? Схватив полотенце, я налетела на этого идиота и со всей дури стала его лупить этим самым полотенцем.
- Идиот! Идиот! Идиот! – кричала я, пока меня не поймали за запястья. – Я тоже тебя люблю! Ну, как ты не понимаешь?!
Я вырвала руки и пулей вылетела из кухни в спальню. Плюхнувшись на кровать, я с головой накрылась одеялом и закрыла глаза. Вот это дура. Провинциальная, самая тупейшая из дур - дура! Это же надо было такое сказать, он ведь там наверняка сидит и ржет надо мной.
Нет, не ржет. Кто-то медленно на кровать, рядом со мной лег. Обнимает, через одеяло. Так крепко-крепко, что дыхание перехватывает и слезы жгут глаза.
- Мурка, - тихо сказал он, убрав одеяло с моей головы и поцеловав в шею.
Я чуть улыбнулась, но поворачиваться не стала. Стыдно стало мне. И ему, наверное. Лучше помолчать. Вот так вот, когда он меня обнимает, помолчать. А ведь, Ромка никогда меня так не обнимал. Крепко-крепко, словно боялся потерять меня. Но, я же не он. Не убегу.