- В пять утра мне надо отправляться в путь. Пожалуй, лучше расплатиться заранее, - сказала я.
Спросив номер комнаты, она покопалась в картотеке и вернулась с моей регистрационной карточкой. На меня одновременно навалились невероятная усталость, тревога и боль; хотелось как можно быстрее оказаться в пути. Но пока, превозмогая себя, я должна была спокойно и доброжелательно общаться с этой "восточной" женщиной, которая еле передвигалась по комнате.
- Куда вы направляетесь? - спросила она равнодушно, подбивая на калькуляторе итоги моего проживания в мотеле. Похоже, она где-то ошиблась и заново повторяла свои расчеты.
- В Рено, - ответила я, машинально солгав.
- Вам здесь повезло?
- Что?
- Я спрашиваю, вы много выиграли? - повторила она.
- О да, весьма прилично, - сказала я. - Даже сама удивляюсь.
- Что ж, это лучше, чем у большинства, - заметила она и внимательно на меня посмотрела. - Вы, случайно, не собираетесь до отбытия звонить по междугородному?
Я помотала головой:
- Нет, я очень тороплюсь.
- На мой взгляд, вам не мешало бы немного поспать, - посоветовала она. Потом заполнила платежную квитанцию по моей кредитной карточке, и я подписала ее, забрав копию себе.
- У меня еще остались неиспользованными купоны на пятьдесят долларов, - вспомнила я. - Можете забрать их назад.
Не говоря ни слова, она сунула купоны в ящик стола.
И через несколько минут я уже мчалась по скоростной магистрали номер девяносто три на юг, до Булдер-Сити, где перескочила на федеральное шоссе номер девяносто пять. И только добравшись до Ниддлса, я наконец позволила себе отдохнуть. Остановившись в дешевом мотеле и зарегистрировавшись, я опять с наслаждением залезла под покрывало и как убитая проспала десять часов кряду. Но даже в забытьи меня не оставляла смутная тревога из-за того, что случилось в Лас-Вегасе, и безотчетное, болезненное чувство вины перед Шарон Нэпьер за ту роль, которую я невольно сыграла в ее гибели.
Глава 14
К утру я уже вполне оправилась. В небольшой закусочной через дорогу от мотеля сытно позавтракала, умяв кусок ветчины, пару яиц всмятку, несколько ржаных тостов и запив все это стаканом свежего апельсинового сока и тремя чашками кофе. Потом заправила автомобиль, проверила масло и снова тронулась в путь. После Лас-Вегаса катить по пустыне было одно удовольствие. Ландшафт не баловал разнообразием, а краски яркостью: в основном скудный, бледно-лиловый пейзаж, обильно сдобренный мелкой пылью. Безоблачное небо висело над пустыней огромным голубым колоколом, а на горизонте передо мной вытянулась причудливая бархатная бахрома далеких темно-серых гор. Было такое ощущение, что вся эта земля еще очень далека от полного освоения людьми, - я отсчитывала милю за милей, нигде не встречая ни единого огня неоновой рекламы. Все население этих диких мест составляли сумчатые крысы и земляные белки, да в горных каньонах встречались лисы и степные рыси. На скорости пятьдесят пять миль в час вряд ли рассмотришь мелких обитателей пустыни, но даже сквозь полудрему до меня доносилось громкое кваканье древесных лягушек, а из окон машины я заметила глинисто-каменистые болотца, до отказа забитые серо-коричневыми ящерками и прочей мелюзгой, которая изо всех сил тянулась к влаге, спасаясь от жгучего солнца. Здесь же бегали и забавные мураши, специально срезавшие листья и таскавшие их на спине в качестве зонтиков от солнца, а по ночам, вероятно, хранившие их в своих подземельях в сложенном виде, словно пляжные зонты. Мысль о муравьях заставила меня улыбнуться, рассеяв тяжелое воспоминание о смерти Шарон Нэпьер.
Грега Файфа я отыскала в небольшом автофургончике вблизи Дармида, на восточном берегу озера Солтон-Си. Мне пришлось прилично поколесить, чтобы найти его. Гвен говорила, что он проводит почти все время на катере, но катер сейчас вытащили из воды и поставили на ремонт, и Грег временно проживал в алюминиевом трейлере, по форме напоминавшем горбатого толстого жука.
Внутри было тесновато: на стене висел откидной столик, здесь же стояли скамья с набивным сиденьем, одновременно служившая кроватью, складной холщовый стул, полностью перегородивший дорогу к раковине, биотуалет и газовая плита. Грег сразу откупорил две бутылки пива, которые достал из небольшого, размером с картонный ящик, холодильника, стоявшего под раковиной.
Он предложил мне присесть на скамью и откинул от стены небольшой столик, опиравшийся на одну ножку.
Крышка стола уперлась мне в грудь, и, чтобы устроиться поудобнее, я развернулась боком. Сам Грег оседлал складной стул прямо напротив меня, так что мы могли в упор разглядывать друг друга. Он сильно напоминал Лоренса Файфа - те же прямые темно-коричневые волосы, правильное, чисто выбритое прямоугольное лицо, темные глаза, четкие темные брови, квадратный подбородок. Парень выглядел моложе своих двадцати пяти лет, но в улыбке проглядывал тот же оттенок высокомерия, который я наблюдала когда-то у его отца. Грег загорел дочерна, а скулы даже слегка облупились. Его отличали стройная фигура и крепкие плечи. Он был босиком, в красной хлопчатобумажной водолазке и обрезанных до колен джинсах, которые уже выцвели почти добела. Грег отпил глоток пива и спросил:
- Ты считаешь, что я похож на него?
- Да, - ответила я. - Это тебя устраивает?
Грег пожал плечами.
- Для меня это не имеет значения, - сказал он. - Во многом мы с ним были очень разные.
- Вот как?
- О Господи, - произнес он с иронией. - Давай оставим все эти околичности и перейдем сразу к вещам конкретным, если не возражаешь.
Я улыбнулась:
- С моей стороны это было бы не очень вежливо.
- С моей тоже, - согласился он.
- Так о чем бы нам лучше поговорить для начала?
Может, о погоде?
- Перестань, - сказал он. - Мне известно, зачем ты здесь, поэтому давай поставим точки над i.
- Ты хорошо помнишь то время?
- Нет, если тебе угодно знать.
- С психиатрами ты был поразговорчивее, - напомнила я ему.
- Я сделал это, только чтобы не огорчать мою маму, - произнес он и тут же улыбнулся, словно осознав, что слова "мою маму" прозвучали уж слишком по-детски для его возраста.
- Несколько раз я работала по заданию твоего отца, - сказала я.
Он же, утратив всякий интерес к моей персоне, лениво ковырял ногтем большого пальца пивную этикетку. Любопытно, что же такого ему порассказали об отце? Я интуитивно решила избегать общепринятых благопристойных характеристик покойного, в данном случае Лоренса Файфа, чтобы не показаться излишне снисходительной или неискренней.
- Как мне говорили, он был порядочная сволочь, - начала я с места в карьер.
- Это уж точно, - пробормотал Грег.
Я пожала плечами:
- По отношению ко мне лично он вел себя вполне корректно Конечно, я догадывалась, что это был человек своеобразный, и, думаю, очень немногие знали его достаточно близко.
- А ты сама?
- Нет, - ответила я, слегка развернувшись на своем тесном сиденье. - А как ты относился к Никки?
- Не слишком хорошо.
- Старайся и дальше отвечать столь же лаконично.
Так мне будет легче составить из твоих ответов законченную картину, съязвила я, усмехнувшись. Но он даже не огрызнулся.
Отпив пива, я оперлась подбородком на кулак и взглянула на Грега. Иногда меня выводит из себя это нудное вытягивание клещами информации из людей, которые, видите ли, сегодня не в настроении.
- Почему бы нам не сложить этот дурацкий стол и не пойти прогуляться на природе, - предложила я.
- Это еще зачем? - буркнул он.
- Чтобы подышать свежим воздухом, юный трахальщик, а ты что подумал?
Он коротко заржал и, пока я выбиралась со скамьи, убрал с дороги свои длинные костыли.
Я сама удивилась своему желанию уязвить его, но уж больно меня достали все эти угрюмые и чопорные собеседники с поджатыми губами. Мне нравились прямые ответы на вопросы, и желательно, чтобы таких ответов было побольше. Я предпочитала общение, основанное на своего рода взаимном обмене и доверии, а не на умалчивании и выторговывании сведений. Выйдя из фургона, я побрела вперед куда глаза глядят, стараясь охладить свой пыл, а за мной по пятам тащился Грег. Он был в общем-то не виноват, просто я сама не сдержалась и поддалась праведному гневу из-за его непонимания.