— Тебя тут спрашивали, — с довольной улыбкой сказал Маркус, закинув руку мне на плечо. — Кажется, очередной даме нужна рекомендация в Л’Эшаль. Серьезно, Тоби, на твоем месте я бы уже начал с ними спать. Или хотя бы брать деньги за консультацию.
Мой вздох определенно прозвучал куда громче заигравшей медленной песни. Но стоило Маркусу назвать имя девушки и указать на нее в толпе, как мое раздражение сменилось заинтересованностью. Слишком уж она походила на ту девочку, которую я видел в воспоминаниях Джейдена, и к тому же очень напоминала Агнес Уэйланд, которую я находил в памяти отца. И вот она оказалась здесь — словно специально появилась именно ради того, чтобы я смог найти недостающие фрагменты этой истории и разобраться, что именно произошло с Джейденом и зачем он понадобился Маркусу. Возможно, именно она должна была стать ключом к разгадке. Но… нет, не могло все так идеально сложиться.
План возник почти сразу. Я протянул стаканчик Маркусу и на ходу снял часы.
Пригласить на танец — отличный вариант, чтобы дотронуться. Достаточно даже легкого прикосновения, чтобы успеть изучить воспоминания, пробежаться по всей жизни человека, выхватывая только необходимое. Недели, месяцы, годы — все это могло пронестись в моем сознании за считанные секунды.
Я уже делал это прежде, знал, как все будет происходить. Но в этот раз все вышло иначе.
Касание. Одно касание, и меня захлестнуло раньше, чем я того пожелал. Ее воспоминания рвались наружу, жаждали быть обличенными, кричали и молили о спасении. Я тонул не в силах выбраться, задыхался в сосуде, заполненном теперь не кровью, а чужими воспоминаниями, безобразными лоскутами, оставшимися на их месте, искаженными лицами, уродливыми гримасами, страхом и болью. Я не мог пробраться сквозь них, чтобы выбраться к свету.
Тогда я подумал, что эта девушка падала в пропасть. И мне отчаянно захотелось ее спасти.
А дальше — как в тумане.
Ее чувства, ее переживания, ее проблемы — затмили собой все.
***
8 ноября
Утратив зрение, а вместе с ним и магию, я словно потерял не только контроль, но и необходимость в том самом контроле. Возможно, последние три года я только и делал, что пытался контролировать все вокруг, лишь бы уберечь себя от неприятных неожиданностей и боли, которая неизбежно за ними следовала. Но, чем больше я пытался все предугадать, чем сильнее стремился все предопределить, чем упорнее старался всего избежать, тем чаще сталкивался с одной нерушимой истиной — какой бы магией ты не обладал, сколько бы усилий ни прикладывал — ты никогда не сможешь проконтролировать абсолютно все.
Я понял это в тот момент, когда занес нож для удара и вдруг в темных глазах Рейнара отразилось вовсе не мое лицо. А лицо того, кого он с самого начала видел во мне. Своего брата, моего прародителя, основателя магии. Лицо Иргема.
«Все повторяется», — прошептал чей-то голос. И тогда я наконец все осознал.
Сколько раз я ошибался, сколько раз умалчивал, сколько раз скрывал правду. Но каждый раз я искренне верил, что делаю все во благо. Все это время я так отчаянно стремился помочь. Верил, что спасаю ее, но она не нуждалась в спасении.
Потому что все это время в пропасть падал именно я.
Всего за мгновение мир вокруг померк, сменившись набором блеклых очертаний. Я все еще был жив, но ничего не видел. Лишь чувствовал, как магия восприятия покинула мое тело. А следом за ней растворились и все созданные ранее сгустки.
Падение завершилось.
Я упал, утянув за собой всех…
— Опять пытаешься взвалить все на свои плечи?
Я интуитивно обернулся на голос отца, но все равно ничего не смог разглядеть. В камере, где нас держали, свет был слишком ярким, а на очки, которые могли бы хоть немного приглушить боль в глазах, я так и не согласился. Впрочем, блюстители все равно не дали нам времени на сборы.