Она говорила, что ей они нравились. И я понимала, почему.
За длинные волосы удобнее хватать. За длинные волосы проще тянуть. За длинные волосы легче тащить.
Но волосы мои были не волосами вовсе, а темными змеями моего страха. Я думала, что уже справилась с этим, что отпустила, но...
Мама запрещала стричь волосы. И когда она умерла, первое, что я сделала — отрезала их.
Отрезала и связалась с компанией Мэйсона. Алкоголь, сигареты, запрещенные порошки и зелья. Постоянные кошмары. Кошмары во сне, кошмары наяву. И так продолжалось почти год. Год, о котором лучше не вспоминать. Год, который мог перерасти в два или три, а то и больше, если бы на одной из тусовок я не напилась, и мы с Мэйсоном…
Я даже не до конца помню, как мы оказались в постели, настолько была пьяной. Все жалась к нему, терлась о его колючую бороду, которая меня ужасно раздражала (но не говорить же об этом?). Тем более мы даже не встречались. Пару раз целовались так же по пьяни, но эти поцелуи никогда ничего не значили для нас обоих. В той компании вообще мало что имело значение, и я свыклась с этим, решила, что так и должно быть, что это нормально. А он впивался в мой рот жадными поцелуями, ударяясь зубами о зубы, вжимая меня сильнее в матрас. И я терлась бедрами о его рваные джинсы, ощущая под ними набухший член. И почему-то хотела его.
Но это оказалось куда больнее и противнее, чем я представляла. И я хотела, чтобы он остановился, просила, чтобы он прекратил, но он продолжал рывками входить в меня, прижимая к себе. Комкал в руке мои волосы, и тянул, запрокидывая голову, а с моих губ срывались судорожные стоны совсем не похожие на стоны наслаждения. Но ему было плевать. А я не знала, так ли должно быть, и я не знала, правильно ли все это, и я не знала, что должна чувствовать. Может так и нужно? Может обычно так и бывает? Может просто терпеть?
И я зажмурилась. Терпела, терпела, терпела, задыхаясь от собственной боли, заверяя себя, что это скоро закончится. Но оно не заканчивалось. А когда стало совсем невыносимо, распахнула глаза, чтобы все-таки попытаться сбросить его с себя, но в темноте смогла различить лишь его пустое лицо. И закричала.
Когда кричала, всегда просыпалась. Но в тот раз не проснулась. И я продолжала кричать. Кричала и кричала, пока совсем не охрипла, пока в комнату не ворвались остальные, с такими же пустыми и безобразными лицами. А я смогла лишь забиться в угол и рыдать. Рыдать в надежде, что вот-вот проснусь, но не просыпалась.
Потому что я не спала.
Я шмыгнула и убрала от лица руки, уперлась в раковину. Ножницы так и лежали там, распахнув металлическую пасть, готовые в любой момент оборвать жизнь моего страха. Я глянула на свое лицо, на опухшие и покрасневшие глаза, размазанную тушь. Медленно отделила передние пряди, завесила ими лицо, и подняла ножницы. Резанула где-то у кончика носа.
Темные волосы упали на белую раковину, изогнулись проклятыми змеями. Я открыла кран и смыла их. Пускай тонут.
В тот момент, когда ножницы сомкнулись, мне показалось, что я действительно отрезала что-то лишнее, чужое, инородное. Секундное удовольствие. Будто мне удалось освободиться. Избавиться от своего страха, смыв его в раковину. Отпустить, и позволить себе жить дальше или… хотя бы притвориться.
Натянула улыбку, глядя на свое лицо, обрамленное теперь с двух сторон темными прядками. В моем воображении выглядело лучше, но что получилось, то получилось. За уши убирается и ладно.
И мне даже стало немного лучше.
Всего чуть-чуть.
Наверно, потому что я понимала, — все змеи умеют плавать.
***
Об отрезанной челке я пожалела, когда шла к автобусу. Она щекотала нос и лезла в глаза, отчего приходилось постоянно сдувать ее и убирать за уши, но она все равно выбивалась. Просто чудесно. Добавила себе проблем.
— К тебе можно? — спросил Тоби, когда Шер с Маркусом заняли места передо мной.
Я промолчала, отвернувшись к окну, смотрела, как академия медленно удалялась и приближался лес.
— Если нет, то…
— Садись уже.
И он сел рядом. А я все думала, не спросить ли его про вчерашнее занятие по практической магии, но боялась услышать ответ. Потому что при любом из вариантов, возникло бы еще больше вопросов.
— Ты в порядке?
— Да, — пробурчала я, пялясь на проезжавшие мимо машины.