— Ах, чёрт! — Крик вырвался из моей груди, когда лапа пронзила бок, а несколько острых словно бритвы игл с гривы впились мне в кожу. Очередная порция яда быстро начала растекаться по венам.
Я почувствовал, как мышцы начали неметь, но усилием воли сосредоточил прану, чтобы замедлить отравление и продолжить бой. Я. Не. Сдамся.
Взяв в руки обломок стены, я снова попытался создать оружие. Камень преобразовался в корявую дубинку с острым концом. Я больше не верил, что смогу нанести серьёзный урон, но у меня не было выбора. Нунду кружил вокруг как тень, его силуэт становился всё более смутным.
Я поднялся шатаясь. Магия исцеления едва справлялась с ранами, но я не мог сдаться. Рука дрожала, когда я снова преобразовал обломок арены в подобие меча, концентрация страдала вместе с моей ясностью сознания. Отчаянная попытка, но я не видел другого выхода. Нунду был слишком быстр для заклинаний палочкой, я просто не успевал следить за ним, а о прицеливании и речи не шло.
Его фигура стала видимой на мгновение, но сразу же исчезла. Я закричал, направив заклинание разреза, надеюсь, что оно хоть заденет его. Зелёная вспышка пронеслась через арену, но Нунду уже был позади.
Мои движения были неуклюжими, слишком прямолинейными. Я привык драться с людьми, их ошибки были мне понятны. Нунду не ошибался как человек. Он пик эволюции охотника, поколение за поколением, идеальная комбинация инстинктов и боевой осведомленности.
Он поймал меня, когда я сделал очередной выпад. Его коготь пронзил грудь, разорвав грудную клетку и мягкие ткани. В ушах зазвенело, и я почувствовал, как жизнь покидает тело. Моё сердце перестало биться. Я ясно понял это в мимолётном моменте прозрения, когда оно, словно раненый зверь, делало последние вялые движения, пытаясь перекачать больше крови.
Моё сердце остановилось.
Мир начал терять свои очертания и краски. Звук толпы исчез, всё вокруг словно потонуло в вязкой тишине. Я упал на колени, чувствуя, как тело покидают последние силы.
«Это конец?» — мысль мелькнула в голове, холодная, как сама смерть.
Нет!
Усилием воли, что должна была давно иссякнуть, я направил большинство своих сил в сердце, насильно заставляя качать кровь. Оно плакало, болело, но боль не имела значения. Значение имело только одно — цель.
Нунду не остановился.
Зверь продолжил атаковать. Его лапа сбила меня с колен, и я упал на спину, чувствуя, как когти разорвали ткань мантии, а следом и кожу. Я смотрел в далёкий потолок арены, испещрённый трещинами, что раньше казался так далеко, а теперь был так близко. Я слушал, как на меня обрушивается тяжёлое дыхание монстра, но я не чувствовал запахов и совсем не боялся.
Вставай. Сказал я сам себе. Ты не можешь остановиться. Тело было словно решето: изрезанное, искалеченное, практически просто мёртвая плоть.
Но моё тело отказывалось подчиняться. Я чувствовал, как яд сковывал мышцы, а боль затапливала разум. Прана уже не успевала восстанавливать меня — её ресурса становилось всё меньше.
Зверь занёс лапу для финального удара, но что-то заставило меня действовать.
Я резко дёрнулся в сторону, перекатившись по осколкам камня, и поднял руку с палочкой. Первое, что пришло в голову — ослепить его.
— ЛУМОС МАКСИМА! — выкрикнул я, направив яркий свет в его лицо.
Вспышка озарила арену. Нунду остановился на миг, его глаза сузились от неожиданности, и это дало мне крошечный шанс. Я снова преобразовал ближайший обломок в меч, на этот раз короткий и лёгкий, чтобы двигаться быстрее.
Я подался вперёд, направив лезвие в его бок.
Ты должен попасть. Просто попади!
Удар прошёл сквозь его плоть, оставив маленькую рану, а меч, нет, просто кинжал, выскользнул из руки. Лёгкий момент триумфа. Но этот миг был обманом.
Зверь взревел, и его хвост с такой силой ударил меня по спине, что я снова отлетел назад, врезавшись в стену арены лицом. Камень треснул от удара, а у меня вновь потемнело в глазах.
Я снова попытался подняться.
Если я сдамся, он убьёт меня. А если не сдамся… Он всё равно убьёт меня. Но хотя бы я не буду жертвой. Я должен забрать его с собой… Мне… В любом случае уже не жить. Прости Ариана… Иди нахер, Альбус… Прости, змейка, чьего имени я так и не узнал. Прости, Отец, за то… За все; и мать… Простите, что не болею по Вам.
Я встал, опираясь на крошку от своих костей, и шагнул вперёд, ноги дрожали, словно я шёл по канату над пропастью. Нунду уже не двигался так быстро, как раньше. Но это была не усталость. Он просто играл, выжидая момент для последнего удара. Его забавляла игра почти убитого зверя, что двигался ради одного призрачного шанса.