– За что?
– А зачем такое мудило на свете живет? Кому он нужен? А потом я бы этих ментов ублюдочных по одному бы перестреляла. Но не сразу. Сначала я бы им яйца прострелила, потом коленные чашечки, потом локти. Я знаю, что это самая страшная боль для человека. И ничего бы мне за это не было. А потом хачей…
– Стой, Черная моя Мамба, стой, – Дэн выставил ладони вперед. – Методы красных кхмеров у нас не поощряются. Но я чувствую в тебе серьезный потенциал.
– Да? – Ее зеленые глаза, казалось, превратились в карие из-за нахлынувшей решимости.
– Тогда запоминай, – Дэн наклонился к Лене. – В воскресенье в 6 часов утра ты позвонишь дежурному ФСБ по городу. Телефон в «Желтых страницах» есть. Ты скажешь ему: «Цоб-цобе. Дато Туташхиа ждет патронов по телефону…» Диктуешь им свой номер, вешаешь трубку и ждешь.
– Дато – кто?
– Туташхиа – очень сентиментальный грузинский бандит-убийца. Жил, боролся и погиб сто лет назад. Когда тебе перезвонят, скажешь: хочу чистить общество от разной мрази, и прежде всего – от коррумпированных сотрудников милиции.
– А если не позвонят?
– Тогда на следующее утро звони им каждый час.
– А ты не прикалываешся?
– Сударыня, – губы Дэна вытянулись в суровую струнку, – в нашей организации такими вещами не шутят. Ты тоже хочешь послужить обществу?
Наташа, к которой был обращен вопрос, задумалась.
– Не знаю, – сказала она наконец. – Я людям в поликлинике и так служу. А у вас хорошо платят?
– Забудешь, как метро выглядит.
– Я подумаю. А ты точно не шутишь?
В этот момент у Дэна зазвонил мобильник. Он встал из-за стола и вышел на середину танцпола.
– Проблемы по последнему варианту, – сообщил он мне, вернувшись. – Девчонки, очень сожалею, но нас вызывают. Мы позвоним на днях, если будем живы.
Он записал их телефоны, потом заказал для девушек десять кружек «семерки», большой пакет чипсов и заплатил по счету. Наташа поцеловала его взасос, а Лена подставила мне щеку.
Мы с Дэном вышли из заведения и дворами вышли на улицу Рубинштейна.
– Хорошие девчонки, – нарушил молчание я. – Жалко, что убийцы.
– Не больше, чем все остальные. Не больше, чем даже мы с тобой. – Он поправлял локоны расческой, глядя на свое отражение в витрине магазина. – У меня был случай. Пригласил одну скромную девушку в дорогой ресторан, и там она как с цепи сорвалась. Икра, лангусты, фуа-гра – всего много и без хлеба. Это был ее звездный час. Она к этому шла, а сейчас с кем-то сравнивала себя и тащилась. На меня – ноль внимания. Знаешь, что я сделал? Неторопливо поужинал, выпил, потом вышел в туалет и оттуда домой. И оставил ее наедине со счетом. Да-да, и не надо так на меня смотреть! Я всего лишь сыграл по предложенным мне правилам. Какие дамы, понимаешь, такие и джентльмены.
– Как ты думаешь, они позвонят? – спросил я.
– Какая разница…
Я шел рядом с Дэном по выложенному плиткой тротуару. Мне с трудом верилось, что это он четыре года назад привел к себе в квартиру беспризорника, игравшего в переходе на гитаре, пообещав его лечить, кормить и усыновить. Пять дней спустя отъевшийся гаврош исчез, захватив с собой бумажник, золотой перстень и плеер. «Ничего не поделаешь – зов улицы», – пошутил тогда потерпевший и через два дня улетел помыться на Маврикий. Вернувшись, он констатировал, что идея получить готового ребенка потерпела крах, и потомство придется добывать естественным путем. А потом он встретил Аню Санько и разлюбил людей окончательно. Он говорил, что когда-нибудь женится на тихой скромной девушке из сибирской деревни, в которой нет телевизора, и у них будет четверо детей. Но никогда не ездил по стране восточнее Урала.
– Вот теперь не грех и пообедать, – улыбающийся Дэн распахнул перед нами дверь итальянского ресторана «Гондола».
Гардеробщик завертелся, как Баба-яга на помеле, что является верным признаком дорогого меню. Я с тоской подумал, что нельзя весь день пользоваться щедростью Дэна, словно я состою с ним в интимных отношениях. И внутри меня начались привычные терзания: как отобедать вкусно и монет сохранить побольше. Я знаю, это у многих такая привычка: сначала смотреть на цену, а потом на название блюд. Наверное, так, как мы, средний класс, никто над деньгами не парится. Богатым, понятно, пять тысяч рублей туда-сюда погоды не сделают. У бедных тоже все просто: купил к столу водки, на оставшиеся деньги еды – и порядок. И только мы, менеджеры и специалисты, пытаемся одновременно копить на аэрогриль и на поездку в Неаполь. Только мы при этом носим распаренные носки и месяцами не меняем бритвенные лезвия, отчего на шее появляется характерное раздражение. И только мы однажды упиваемся черным ромом «баккарди» в найт-клабе, а потом несколько дней экономим на обедах, терзая желудок – голодом, а душу – щемящим чувством вины.