– Иначе что?
– Иначе, – гримаса валентинки приобрела зловещие оттенки. – Иначе отловлю тебя где-нибудь в подворотне и натяну яйца на уши.
– Какой-то у тебя нездоровый интерес к яйцам. Что, протеиновая диета замучила?
В ответ валентинка крутанула мне ухо. Это было больно и неожиданно.
Было бы глупо рассчитывать, что я отделаюсь отцовскими зуботычинами.
Тем не менее, мне это даже польстило. Самую чуточку. Столько внимания от дам за такой короткий промежуток времени. Стоило покинуть остров Трахунов, как предложения посыпались одно за другим.
Проделав манипуляцию, трясущаяся валентинка расслабила хватку. Злобно дернулась, будто ее током прошибло. Посчитала, что это меня здоровски напугает.
Я же, что называется, намотал на ус ее слова. Не на «велосипедный руль», конечно же, у меня щетина проще и примитивней, куда уж там. Но идея была подана замечательная.
***
Не откладывая в долгий ящик, я вышел из кафе и тут же отыскал Люсю. Моего ангела-хранителя. Она сидела на траве, в тени дуба, и наблюдала, как я приближался.
Я взял ее за руку, торопливо поднял и отвел в сторону.
– Посмотри на ухо, – приказал. И пальцем помог ей определить, куда именно смотреть. Ухо болело и пульсировало.
– У меня к тебе просьба,– продолжил. – Очень надеюсь, что ты меня понимаешь, так что слушай внимательно. То чудо бородатое, что вышло только что из кафе, угрожало мне. Вполне серьезно угрожало. По уху это должно быть заметно. Разберись. Затащи в какую-нибудь подворотню и настучи по черепушке. Ладно?
Люся внимательно смотрела на меня. Никак не выдавая себя – поняла или нет. С таким же успехом я мог бы приказать и выхлопной трубе.
Не добившись и намека на понимание, я вернулся к Рупии.
***
Что ж, Люся выполнила мою просьбу. Выследила валентинку Юрика и накостыляла ей по первое число. Отбив охоту натягивать мне что-либо на уши.
Осознавал ли я, что подставляю ее? Едва ли. Валентинка задела мое самолюбие, и путь мщения я выбрал молниеносно. Чтобы не марать руки, я использовал Люсю.
Тогда я еще и представить не мог, что больше ее не увижу. Впрочем, к концу недели я вообще оказался в месте, где, кроме вас, туши родные, и подставить некого.
***
– Да ты грозный тип!
Сказав это, Иена щелкнула языком и залпом осушила стакан. Тут же подозвала официантку небрежным взмахом.
– Повтори-ка еще разок, лапочка.
Официантка-лапочка кивнула и состроила невинную гримасу, словно она только и ждала подобного заказа, и вот он наконец-то озвучен.
– Гуляешь по-взрослому, – не сдержал я укора.
– Не волнуйся, я заплачу за себя.
– Та глупости, я не об этом.
– Если б я знала, что такой жмотяра – в жизни бы не пришла. Вот кстати, поделись секретом, пожалуйста, – где ты вообще деньги берешь? Зарабатываешь? Трудишься где-нибудь?
– Да, мой труд заключается в том, чтобы терпеть тебе подобных.
– Бедняжка, какие каторжные условия. Давай, покажи свои деньги. Я считать не буду, просто покажи.
Я достал из кармана кошелек, вынул пачку купюр.
– С ума сойти! Ты музей ограбил? – засмеялась. – Это подтирочные клочки, а не деньги. С таким же успехом ты можешь нарисовать члеников на салфетках и всунуть их официантке. И, будь уверен, она их примет.
После третьего стакана у Иены повысился голос и движения рук стали более размашистыми. Она в очередной раз поделилась радостью, что за эту неделю побила рекорд в поимке маленьких головастиков.
Я не предполагал, что анализ моей спермы станет краеугольной темой свидания.
Помимо нашего, были заняты еще три столика. Большая компания из четырех баб, громко орущих и ржущих, и две пары тихих, будто придушенных, посетительниц. Столики с охранницами не в счет, поскольку они сидели истуканами, ничего не заказывая и пустыми глазами водя из стороны в сторону.
После оприходованного третьего стакана Иена изрядно подобрела, тон ее подколов сошел на нет. И как-то в целом стала миролюбивей. Было поздно, я хотел провести ее до дома, но она изъявила желание прогуляться.
***
Ночной Киев – явление для меня редкое и при других обстоятельствах тревожное. Всегда была вероятность, что какая-нибудь ошалелая троещинка выскочит из-за угла и оттяпает мешочек с драгоценностями. Но в ту ночь было предельно дружественно и легко на душе. Мы обогнули Ласточкину площадь и вышли к широкому бульвару Нарциссов.
Папа рассказывал, что в прошлом Киев вообще был не особо приспособлен для ночных прогулок. Из-за неравномерного распределения благ возникали противоречия в плане собственности. По городу разгуливали бандиты, грабители, что не гнушались напасть на прогуливающихся, которых они считали более обеспеченными и зажиточными. Чаще всего это случалось именно ночью.