Вторым обстоятельством, крайне печалившим Алексея, было отсутствие писем от Сони. Последний раз они виделись в Петрограде в апреле, и уезжая, Алексей твердо решил, что по возвращении из кампании будет просить ее руки. Последнее письмо, полное нежности и трепетных переживаний о его судьбе, он получил в начале августа. Почта, разумеется, работает кое-как, но какие-то письма доходят, его сослуживцы получают весточки из дома, в том числе, из Петербурга. Что же с Соней, здорова ли она?
И наконец, скрипка, которую Алеша взял с собой из Петрограда. Скрипка итальянского мастера, которую Алешин предок привез в Россию при Петре. Сколько Алеша себя помнил, скрипку в семье берегли, как зеницу ока. Отец говорил о ее уникальности, исключительной ценности, но продавать и помыслить не мог, так как скрипка была неразрывно связана с историей семьи, ее немецкой ветви. Другой участи, кроме как "храниться в семье", скрипке уготовано не было. Так как на момент отъезда в войска от семьи остался один Алексей, он здраво рассудил, что скрипка должна ехать с ним. А сейчас, вечером перед наступлением на Мценск, он был совсем не уверен в том, его его офицерский багаж - самое безопасное место для хранения бесценной реликвии. "Если возьмем Мценск, оставлю ее там, сдам кому-нибудь на хранение, что ли. Есть же в этой дыре порядочные люди" - устало рассуждал штабс-капитан.
В Мценске они пробыли меньше суток, и с тяжелыми боями вынуждены были отступить. Алексей под огнем красных улучил минутку и забежал в большой дом с львиными головами на стене. "Потом точно смогу найти, приметный домик" - мелькнуло в голове. Дом был пуст, хотя было очевидно, что люди тут жили. Видно, уехали от беды, или попрятались. Времени на раздумья не было, Алексей забежал в ближайшее помещение, которое оказалось кухней. Увидел в полу дверцу, ведущую в подпол, и рванул ее на себя. Спустился, в полутьме увидел полки с заготовками, а в углу большой сундук, накрытый мешковиной. Рванул к сундуку. Между сундуком и стеной было пространство, куда он и задвинул скрипку. Поправил мешковину так, чтобы она прикрывала и сундук, и черный футляр с инструментом, взбежал наверх по лестнице и закрыл за собой дверцу. Выбежав на улицу, он увидел солдат своей части, которые, отстреливаясь, бежали вниз к реке, и устремился за ними.
Итак, откуда взялась в Мценске итальянская скрипка, мы теперь знаем. И до работы мы доехали. День только начался, а уже такой прогресс. Абрамыч вспомнил вчерашний вечер, сегодняшний семейный завтрак и понял, что давно не дарил Зое цветы просто так. Нужно срочно исправляться.
Глава седьмая, в которой Сиреневые после долгой разлуки обретают сына, а весенний призыв - четкие очертания
Увлеченный выполнением квартального плана продаж Туман не заметил, как наступила весна и из Орла приехал Олег. Олег Степанович Сиреневый, старший сын Сиреневых по прозвищу, естественно, "Туманыч", учился в техникуме и планировал стать краснодеревщиком. Олег с детства помогал отцу в мастерской, с деревом возиться любил. Острый глаз, твердая рука и хорошее воображение Туманыча вызывали неизменный восторг старого школьного учителя труда, которого за особую форму головы ученики звали Киянкой. Киянка прочил Олегу большое будущее и лично составил рекомендательное письмо своему другу в орловский техникум (почти как отец Д'Артаньяна - де Тревилю). Два года Олег прожил в Орле в общежитии, на выходные и каникулы приезжая домой в Мценск. Бабушка Настя тоже его периодически подкармливала, но жить в свое свежесвитое гнездышко не звала. Этой весной Олег, наконец, защитил диплом и в один прекрасный мартовский день предстал перед родителями специалистом по обработке красного дерева со средним специальным образованием. Ирина смахнула слезу, Туман закряхтел и полез в буфет за коньяком. Словом, все вели себя так, как положено в приличных и немного старомодных семьях.
Жизнь Олега могла бы сложиться идеально: он мог бы устроиться в мастерскую краснодеревщиков, делать на заказ дорогую мебель, жениться на приличной девушке и завести детишек. Но человек предполагает, а военкомат располагает. Банально, но уже через 3 недели, когда Олег вдоволь отоспался в родительском доме и вдоволь погулял с бывшими одноклассниками (а точнее, с теми из них, кто был городе и был в принципе в состоянии гулять), военкомат выразил свое крайнее расположение к Олегу лично и в письменном виде - повесткой.