— Я понимаю, на что вы намекаете, барон. Речь о договоре, из-за которого мы и здесь.
— Да. Нам надо всё обсудить и прийти к соглашению.
— Разве мы обязаны? — спросил Станислав, внезапно меняя тон на ледяной.
Наступила небольшая пауза. Я смотрел собеседнику в глаза, пытаясь определить, что у него на уме. За спиной всхрапнул конь, и Соболев посмотрел через моё плечо.
— Вижу, вы приехали в компании. Побоялись, что вас ждёт засада?
— А вы так беспечны, что приехали один? — парировал я, не поддавшись на провокацию.
Станислав Николаевич коротко рассмеялся.
— Я и один могу справиться с любой угрозой. Не люблю хвастаться, но недавно я достиг шестого ранга силы в Воздухе. А как у вас дела с магией?
— Гораздо лучше, чем считают мои враги, — ответил я.
— Замечательно. Магические силы вам наверняка скоро пригодятся.
— Как и вам. Ведь по условиям договора ваш род обязан вступить в войну, если я об этом попрошу.
— Мёртвые никак не обязывают живых, — голос Соболева вновь похолодел.
— Наши отцы мертвы, — спокойно согласился я. — Но это не отменяет договорённостей между родами.
Станислав фыркнул, откинув упавшую на лоб чёлку.
— Я не согласен с вами, Владимир Александрович.
— Значит, вы отказываетесь выполнять обязательства? Советую прочитать договор. При отказе ваш род ждут последствия.
— О, я читал договор, — вновь ухмыльнувшись, сказал граф. — По нему мой род обязан содержать армию и быть готовым сражаться за вас… Но с вашей стороны тоже имеются обязательства.
Он сделал шаг вперёд, и я заметил, что из-под воротника рубашки виднеются края татуировки. Тату у дворянина? Необычно. Считалось, что разрисовывать своё тело — это удел преступников и дикарей.
— Оказывается, вы должны были выдать за меня свою сестру, — сказал Соболев. — Но как, скажите на милость, вы собираетесь это сделать, если Татьяна Александровна мертва?
— Никак, разумеется. Мы найдём иной способ скрепить союз.
Ветром донесло резкий крик ночной птицы. Снова всхрапнула лошадь за спиной.
Станислав немного наклонил голову, отчего чёлка опять упала на его лицо, закрыв один глаз. Второй блестел холодно и остро.
— Вы упрямы, Владимир Александрович. А если я скажу, что просто не хочу воевать? С вашей стороны договор невыполним. Никакие другие условия мне неинтересны. Что тогда вы сделаете?
— Пожелаю вам удачи, граф, и разберусь без вашей помощи, — невозмутимо ответил я.
Соболев снова криво ухмыльнулся и сказал:
— Самонадеянность — не лучшее качество для главы рода.
— Никакой самонадеянности. Я просто уверен в себе.
— Возможно, чересчур.
— Нет. Вы убедитесь в этом, когда род Градовых одержит победу. И будете жалеть, что не стали её частью.
— Ха! — Станислав отступил на шаг и заново осмотрел меня. — Похоже, вы и правда уверены в себе. Ваши слова звучат так твёрдо, это не кажется пустой бравадой. И вы даже не пытаетесь заискивать — хотя другой на вашем месте стал бы пресмыкаться, надеясь получить мою поддержку… Это впечатляет, правда. Моё почтение.
Я кивнул и затем спросил:
— Значит, вы твёрдо решили остаться в стороне? Род Соболевых не собирается стать частью истории, а намерен прозябать на обочине?
Соболев коротко рассмеялся:
— Пытаетесь играть на моём честолюбии, барон? Быстро же вы нашли моё уязвимое место… Да, вы поистине удивительный человек. Совсем не такой, как она говорила.
— Кто? — настороженно спросил я.
— Та, кого мы только что упоминали, Владимир, — Соболев наклонился ко мне, выдержал паузу и прошептал: — Вы же не думали, что я оставлю свою будущую супругу на растерзание врагов?
Глава 6
Надежды и отчаяние
г. Владивосток
Контора Филиппа Базилевского
Следующим утром
— Филипп Евгеньевич? — Артур постучал по косяку, входя в кабинет. — У меня срочное дело.
Базилевский жестом пригласил помощника войти, не отрываясь от чтения документа. Это была первая бумага из стопки пришедших за сегодня, и предстояло ознакомиться с ещё парой десятков таких же. Юристы Муратова начали действовать — на Филиппа посыпались горы ходатайств, опровержений и ответных исков.
Вчера Базилевский не успел просмотреть все бумаги, а сегодня пришло ещё больше. Стопка, таким образом, грозила никогда не кончится.
— Филипп Евгеньевич? — подал голос Артур.
Базилевский едва не вздрогнул. Углубившись в чтение, он почти забыл, что его помощник здесь. Дочитав документ, он аккуратно положил его в лоток и поднял глаза.