— Сделаю всё, что смогу, ваше благородие, — поправив очки, сказал Базилевский. — Но понадобятся ресурсы.
— Деньги на взятки?
— Как ни прискорбно это говорить, но да. И не только на взятки — мне не помешает нанять дополнительных помощников, плюс различные пошлины, нотариальные услуги и так далее.
— Хорошо, — кивнул я. — Отец оставил в банке четыреста тысяч рублей, я потратил совсем немного. Двести тысяч хватит?
Юрист приподнял брови:
— Это даже много, господин.
— Думаете, наши враги станут экономить ресурсы? Используйте все возможности и наймите столько помощников, чтобы вы могли полностью сосредоточиться на главном, — сказал я. — Только убедитесь в их верности.
— У меня есть на примете надёжные люди, ваше благородие.
— Прекрасно. Ещё кое-что. Дело фон Берга об эксплуатации гражданских идёт отдельным иском, не так ли? — спросил я.
— Да, и никак не относится к прекращению огня, — ответил Базилевский.
— Отлично. Тогда с ним, наоборот, поторопитесь. Выбейте из фон Берга всё, что можно — удар по кошельку станет для него самым болезненным. А мы с воеводой потеребим эту хрюшку с других сторон, — усмехнулся я. — Но об этом позже.
Я взял из миски несколько вишен и положил их рядом с печеньем, которое изображало поместье.
— Дружина.
Получилось символично, ведь у наших войск бордовые мундиры, чуть темнее вишнёвого цвета.
— Необходимо срочно нарастить численность войск. Набрать, подготовить и оснастить, — я подсыпал щедрую горсть новых вишен.
— Это будет непросто, — качнул головой Никита. — Где набрать столько отчаянных людей? Все прекрасно знают, в каком мы положении.
— Люди знают только то, что слышали. Скажи им, что Градовы переломили ситуацию. Что барон фон Берг потерял завод, а графиня Карцева вот-вот покинет альянс. Скажи, что Владимир Градов лично убил сильнейшего мага в дружине Муратовых. Что сам граф Муратов вынужден оправдываться в суде, а генерал-губернатор выступил против альянса. Скажи, что у людей есть шанс стать частью великой победы — и они с радостью встанут под наши знамёна!
— Даже мне захотелось вступить в дружину, — с улыбкой сказал Базилевский.
— Мне тоже, хотя я уже в ней, — Никита коротко рассмеялся. — Ты прав, Владимир! Набором в дружину заняться тоже мне?
— Нет. Артём с этим отлично справится.
— Рыжий? Ты уверен? — Никита потёр шею сзади.
— Ещё бы. Он легко находит общий язык с кем угодно. Я тебе не рассказывал, как он продал машину в порту? Это было впечатляюще. А теперь последнее, — я отыскал в кармане монету и положил её на стол. — Экономика. Нам нужны источники средств. Те деньги, что оставил отец, закончатся быстро. Филипп Евгеньевич, у нас остались какие-то финансовые активы?
— Малая часть из того, что было, — ответил юрист. — Много потратили во время войны, что-то по разным причинам потеряли… Остались акции и другие ценные бумаги. Имеется счёт в Центральном имперском банке, но сейчас он заморожен. Я как раз занимаюсь тем, чтобы вы могли получить к нему доступ.
— Сколько там денег?
— Сто тысяч с небольшим.
— Прекрасно. Я придумаю, как грамотно ими распорядиться.
Взяв чашку, я откинулся на спинку дивана. Перечисленные задачи — далеко не всё, что предстоит сделать. Только самое основное. Мне необходимо увеличивать личную силу, расшатать альянс изнутри с помощью интриг, постараться найти союзников…
Кстати, о союзниках.
— У вас есть вопросы, господа? — спросил я.
Никита помотал головой. Базилевский, подумав, ответил:
— Пока что нет, Владимир Александрович.
— Хорошо. Тогда сейчас вернусь.
Я поднялся в свою комнату и взял два запечатанных свинцовых тубуса, в которых хранились договоры с союзниками. Документы были магическими, подписанными кровью — потому я и не торопился вскрывать их ранее. Чтобы заново активировать договор, глава рода должен был обладать магической силой, а я приобрёл её лишь прошлой ночью.
Вернувшись в гостиную, я сел на прежнее место и сорвал печать с одного тубуса.
— Давайте посмотрим, на каких условиях мой отец заключил союзы.
г. Хабаровск, поместье графа Муратова
Несколько часов назад
В полной тишине подземелья любые звуки казались слишком громкими. А громкие — оглушающими.
Но Михаил Градов редко слышал что-то новое. Он привык, что каждое утро и каждый вечер где-то далеко гремит замок. После этого хлопает дверь. Постепенно приближаются ленивые шаги надзирателя. Если это Тимур — он будет что-то гнусаво напевать себе под нос. Если Демид — шаги будут чуть тише и быстрее.