Баронессе было уже под пятьдесят, но выглядела она весьма привлекательно для своего возраста. И даже не постеснялась надеть платье с довольно глубоким декольте. Однако прелести выглядели даже роскошно для её возраста.
— … и вот, Рудольф Сергеевич, — голос баронессы звенел, как натянутая струна, — этот выскочка не только украл артефакты Серебряковых, но и извратил наше проклятие! Теперь оно привязано к крови моего… супруга, — слово «супруга» прозвучало как оскорбление. — Но в этом — наш шанс! Канал, связывающий Очаг Плаховых с Очагом Градовых, можно использовать! Ударить по самому сердцу их рода!
Муратов, откинувшись в кожаном кресле, медленно поглаживал свой острый, гладковыбритый подбородок. Его холодные глаза изучали Елизавету, будто оценивали, насколько правдивы её слова.
«Сложно довериться, не так ли? — усмехнулся про себя Игнатьев. — После всего, что случилось за последнее время, особенно после поступка Карцевой. Но в то же время соблазнительно. Что скажешь, Рудольф?»
— Обратить проклятие? — переспросил Муратов. — Звучит любопытно. Советник? Твоё мнение?
Альберт поправил перчатку и придал лицу озабоченный вид. Ага, значит, Рудольф хочет переложить ответственность за рискованный шаг на него. Как это часто бывает.
Интересно, он так неуверен в себе или же действительно ищет совета?
— Ваше сиятельство, госпожа баронесса, — начал советник, тщательно подбирая слова, — моя компетенция — политика, финансы, интриги. Глубины магии мне неведомы. Однако… — он сделал паузу для весомости. — Владимир Градов уже неоднократно доказал, что он не просто сильный маг. Он расчётливый стратег и мыслит на несколько ходов вперёд. Подставлять под удар собственный Очаг через канал, который он сам создал? Это выглядит слишком удобно. Я уверен, что Градов предусмотрел подобный исход и подготовился к нему. Это может стать ловушкой.
«Ловушкой, в которую ты, дорогая Елизавета, так стремишься сунуть свою изящную шейку вместе с Очагом мужа».
— Хотите сказать, это слишком рискованно? — фыркнула Плахова, презрительно глядя на Игнатьева. — Конечно, рискованно! Но разве хоть что-то стоящее достигается без риска?
— Если попытка провалится, Очаг Плаховых может быть серьёзно повреждён. Даже уничтожен, — добавил Муратов, твёрдо глядя на баронессу в ответ. — Вы осознаёте последствия, Елизавета Андреевна? Без Очага ваш род…
Он недоговорил, но Игнатьев закончил про себя:
«Превратится в нищих выскочек, которых даже лакеи будут презирать. По крайней мере, среди дворян вы точно станете изгоями, о которых будут вытирать ноги».
— Осознаю, — ответила баронесса холодно. Её голубые глаза, что с первого взгляда казались невинными, сверкнули сталью. — И я готова на это. Если Очаг будет уничтожен, я просто разведусь с этим ничтожеством. Плевать я хотела на него и его жалкое наследство!
«Вот так напрямую? Очень интересно. Возможно, ты уже присмотрела себе богатого вдовца или думаешь прыгнуть в постель к Рудольфу? Смело. Глупо, но смело».
— Моя цель — сокрушить Градова, ответить на оскорбление, нанесённое моей чести, — продолжила Елизавета. — Его Очаг должен пасть! Ради этого я готова пожертвовать всем!
«Вот это поворот. Супружеская верность в аристократических кругах считается мифом, но так открыто заявить о готовности похоронить мужа и его род… Жестоко».
Альберт поймал вопросительный взгляд Муратова и развёл руками.
— Если госпожа баронесса готова на такие жертвы… Кто я такой, чтобы спорить? Можем рискнуть.
«Рискнуть нашими ресурсами, магами и Очагом Плаховых, дорогой граф. Мне-то что? Очередной твой проигрыш будет мне только на руку».
— Хм, — Рудольф задумчиво потёр подбородок. — Альберт прав в одном — Градов коварен. Наши ритуалисты должны быть абсолютно уверены в успехе. Я дам распоряжение выделить вам лучших, Елизавета Андреевна. Пусть изучат канал, оценят риски до того, как мы приступим к действиям.
«То есть, потратят кучу времени и сил, которые можно было бы использовать на реальные угрозы. Блестяще. Мне это нравится», — улыбнулся про себя советник.
— Благодарю, Рудольф Сергеевич! — на лице Елизаветы вспыхнула торжествующая улыбка. — Я знала, что могу рассчитывать на вашу мудрость и решимость!
«И на ненависть к Градову, которая затмевает разум», — мысленно хмыкнул Альберт.
— Хорошо, хорошо, — граф махнул рукой, явно считая разговор исчерпанным. — Альберт, проследи, чтобы госпоже баронессе оказали должный приём и связали её с нашими ритуалистами. Пусть Толстолобов займётся.