— Это же вы меня вызвали, Эмилия Романовна. Полагаю, вы соскучились по мне больше, чем я по вам.
— Ох, каков наглец! — графиня напустила на себя оскорблённый вид. — Ну ладно, раз уж вы опять не хотите флиртовать, перейдём к делу. У меня важные новости.
— Слушаю.
— Моя разведка донесла, что на дорогах стало очень оживлённо. Войска графа Токарева, баронов Воронова и Дорина выдвинулись к Горным Ключам. Причём Воронов и Дорин, похоже, намерены объединиться. Интересно, правда?
Несколько мгновений я переваривал услышанное, а потом коротко спросил:
— Каковы их намерения?
— Не знаю, милый Владимир, — кокетливо вздохнула Эмилия. — Никто не знает, кроме них самих. Я сама со своими войсками уже на подходе, и приду быстрее, чем эти трое.
— Не надо подходить к нам, — сказал я через ворона. — Встаньте лагерем севернее Горных Ключей, в стороне от основных дорог. Ваша армия может стать тем резервом, который нанесёт неожиданный и решающий удар.
— О, какая ответственность! — в её голосе послышались игривые нотки. — Мне нравится быть твоим тайным оружием, Владимир. Обещаю, буду очень-очень хорошей девочкой и подожду твоего сигнала.
Я разорвал связь и вышел из палатки с новостями, которые не сулили ничего хорошего. Но обсудить их с Никитой и Станиславом я не успел. К нам уже скакал конный разведчик.
— Господин! Войска барона Неверова! Они движутся с запада ускоренным маршем. Будет здесь через несколько часов!
Добрынин присвистнул.
— Ух ты. Похоже, к Муратову много кто спешит на подмогу.
— Пока неясно, зачем они спешат, — мрачно заметил я. — Воронов, например, согласился голосовать за Базилевского на пост генерал-губернатора. Конечно, доверять ему нельзя ни на грош, но всё равно… пока ничего не понятно.
Я посмотрел на укреплённый лагерь Муратова и отдал приказ:
— Продолжаем обстрел. И будем начеку. Воевода, разошли разведку во все стороны. Всем подразделениям — быть готовыми к бою в любой момент. Похоже, главное сражение ещё впереди.
Вечер опустился на Горные Ключи, принеся с собой тревожное затишье. Воздух, ещё недавно дрожавший от грохота обстрела, теперь был наполнен лишь голосами солдат и скрипом повозок. С запада, в отдалении, засветились огни нового лагеря — подошли войска барона Неверова.
Они не спешили сближаться, не пытались прорваться к осаждённым — просто встали. Эта пассивность вызывала множество подозрений.
— Беспрестанно следить за ними, — отдал я приказ. — Если тронутся с места — атаковать всеми воронами. Разбить авангард, а затем атаковать командиров и обозы.
Где находились армии Токарева, Воронова и Дорина, оставалось загадкой. Но они, без сомнения, спешили к нам. Чувство надвигающейся бури было почти осязаемым.
Ближе к ночи меня вызвал по «вороньей связи» Базилевский.
— Филипп Евгеньевич, как обстановка? — спросил я, перенеся сознание в птицу.
— Напряжённая, Владимир Александрович, — ответил юрист. — Солдаты барона Валеева захватили… или, как они утверждают, «взяли под защиту» все конторы и предприятия Муратова в городе. Никаких комментариев не дают даже представителям правительства.
— Любопытно. Что это может значить?
— Я терюсь в догадках, ваше благородие. Либо они и правда взяли их под защиту, либо наоборот.
— Будьте настороже, — предупредил я. — Докладывайте обо всём необычном.
— Конечно, барон. Как у вас обстановка?
— Воюем, Филипп Евгеньевич. Пока что рано говорить о победе. Что-то большое затевается, и мы в самом центре…
Ночь прошла в тревожном ожидании. Обстрел позиций Муратова продолжился, но уже без прежней ярости — мы экономили заряды артефактов и снаряды пушек на случай генерального сражения.
На рассвете ко мне примчались конные разведчики.
— Господин! Войска Токарева, Воронова и Дорина объединились! Идут с востока, примерно в трёх часах пути.
Я немедленно отправил к ним гонцов, включая Артёма, который был уже лично знаком со всеми тремя. Гонцы несли к дворянам требование объяснить намерения.
Прошло почти два часа, но они не вернулись. Это был плохой знак. Очень плохой.
Я собрал совет. Наши войска были приведены в полную боевую готовность. Мы стояли лицом к укреплённому лагерю Муратова, с запада на нас смотрел лагерь Неверова, а с востока надвигалась новая, объединённая армия трёх дворян. Ситуация становилась критической.
Никита первым высказал мрачное предположение:
— Владимир, если все они ударят одновременно, мы не выдержим. Надо отходить, пока ещё есть шанс. Занять оборону на более выгодных позициях. У нас не больше часа, чтобы начать отступление.