Разве они не готовили нам с Льюисом всё то время, что мы жили в замке? Всё то время, что мы женаты… семь с лишним лет, если не ошибаюсь.
Разве за семь лет нельзя научиться готовить? Если за жалкие дни Уборщики начали подавать на стол что-то, что можно было спокойно есть. Что они тогда делали все прошедшие годы, спрашивается?
Ох, говорю же — что-то очень не так идёт в моей жизни. И шло оно, видимо, ещё до Сверхчеловека; этот недо-красавчик с перекачанными руками и слишком тонкой талией просто оказался тем, кто сковырнул давно зревший нарыв.
И потекло всё…
— Почему не ешь? — обратил внимание на меня Льюис.
— М-м-м… всё ещё сомневаюсь в нормальности приготовленного, — вывернулась я, насмешливо смотря на мужа.
— В смысле? Я же сказал, что…
— Жду, когда ты встанешь из-за стола и побежишь в сторону уборной, пуча глаза, — фыркнула я, всё же берясь за приборы. — Но, вроде бы, всё в порядке. Можно приступать, думаешь?
— Язва, — хмыкнул Льюис, щурясь, как большой довольный кот. — Но, если что, в замке достаточно уборных, дабы мы друг другу не мешали.
— М-м-м, туалетные темы во время еды. Обожаю.
— Кто, интересно, эту тему поднял.
— А ты продолжил!
Мы рассмеялись. Я наколола сосиску и откусила. И почти сразу же скривилась — качество было… ну такое.
Как будто бумагу намочили и приправили всякими усилителями вкуса, чтобы хоть немного на еду похоже было.
— Какая гадость, — пробормотала я, кое-как проглотив невкусное. — Это вообще из чего сделано?
Льюис нахмурился, словно что-то вспомнил. Аккуратно взглянув на меня, он прожевал сосиску, словно у нас они были разные. Я с таким спокойным лицом это есть точно не могла! Невкусно же!
— М-м-м… кажется, Уборщики использовали часть припасов на тяжёлое время. Не переживай, больше они таких… оплошностей… не допустят.
— Ну не особенно я конечно считаю сосиски за оплошность, — фыркнула я, рассматривая кусочек непонятно-из-чего-сделанного на своей вилке. — Но ты мог бы и что-нибудь поприличнее купить. «На тёмные времена», я имею в виду.
Льюис поднял брови, возвращаясь ко мне из глубины своих тяжёлых мыслей.
— Поприличнее?
— М-гм. Времена и без того тёмными будут, а тут ещё таким давиться придётся. Вот тебе и депрессия не за горами, не находишь?
Он улыбнулся, однако эта улыбка не коснулась его глаз. Не знаю, что у Лу были за проблемы с несъедобными сосисками — неужели муж так переживал, что я как-то негативно отреагирую на их отвратительный вкус?
— Этим даже собаку кормить нельзя, — хмыкнула я в итоге, принимаясь за горошек и пюре. — Может, отдашь своим роботам? Биологическое топливо… хотя химии в этих сосисках наверняка так много, что «органическими» их уже точно не назовёшь.
— Отдам… конечно.
Против обыкновения, я не начала своё обычное канюченье — я пыталась выцыганить у Льюиса разрешение завести собаку. Тут, казалось бы, и время подходящее, и тема всплыла очень даже собачная, — сосиски! Какая собака не любит сосиски? — но вот выражение лица у моего муженька было…
В гроб краше кладут, короче говоря.
Льюис, извинившись, встал из-за стола, поцеловал меня на ночь и ушёл — как муж сказал, отдавать распоряжения приготовить «на тёмные времена» что-то поприличнее. Но я-то точно знала, что он сбежал в лабораторию, к своему схрону с энергетиками и батончиками…
Всё съедобнее, чем это непотребство на тарелке, честное слово.
Взяв блюдо, я, не глядя, швырнула его в сторону. Расторопные Уборщики подхватили его на лету, и ни одна капля излишне жидкого пюре не долетела до пола. Горох я весь подъела, потому что он был единственным по-настоящему съедобным элементом сегодняшнего ужина.
Похоже, я спать лягу голодной.
Воды тёплой выпить перед сном, что ли? Всё желудок обманется. Можно было бы, конечно, и на кухню зарулить, — ну не верю я, что у Уборщиков не осталось ничего съестного, — или же того же Льюиса ограбить… парой батончиков-то он поделится.
Но лень. А лень, как известно, всему голова.
— Принесите мне в комнату стакан кипятка, — попросила я, вставая из-за стола.
К тому моменту, как «расторопные» Уборщики с этим стаканом до моей комнаты доберутся, вода как раз остынет до тёпленькой. Тут главное будет быстро её выпить и сразу в постельку, чтобы тело не поняли, как жёстко его обманули.
Мда. Докатилась, как говорится…
Глава 3. Собачья история.
Уборщики удивили: запрошенный кипяток на самом деле оказался кипятком, а не едва тёпленькой водичкой. Хорошо ещё, что принесли мне его не в стеклянном тонкостенном стакане, который чёрта с два возьмёшь в руки, а в нормальной кружке для чая или кофе. Получилось посидеть на постели, грея руки о тёплую чашку — очень приятно и атмосферно. Особенно учитывая, что вид из окна был замечательный.