— Сегодня, дорогие мои, — Лидия понизила голос, звуча словно на похоронах, — у нас крайне печальные известия. Наш любимейший, сверхобожаемый Сверхчеловек пришёл к нам на передачу… в последний раз.
— Встречайте, — так же могильно вздохнул Джеймсон, — нашего любимого героя.
Зал рукоплескал, но вот музыка на фоне была грустной. Анхелл, вышедший в зону съёмок, помахал сидящим зрительницам, сохраняя при этом высоко-одухотворённое выражение лица.
— Он меня даже через экран бесит, — скривилась Страйк. — Тоже мне… Сверхпридурок!
Я хмыкнула и подтащила стул поближе к Гвен. Забавно вышло, что она использовала ту же характеристику, которой я давно уже наградила бывшего муженька.
Он выглядел… помятым, пожалуй. Шрамы ото льда и огня всё ещё не зажили, так что кожа Анхелла напоминала плед в стиле пэчворк: кусочек одного цвета, кусочек другого. Насколько я знала, такая «лоскутность» не останется с ним насовсем. Пара операций, когда раны заживут — и всё будет замечательно. Ему ещё лицом торговать, так чтов сё должно быть идеально.
— Добрый день, дорогие мои, — улыбался Сверхчеловек в гражданском. — Добрый день!
— Надо было его грохнуть, — Страйк скрипнула зубами и нервно схватила со стола упаковку с вяленым мясом. — Бесит!
— Ты бесишься из-за себя или из-за меня?
Она удивлённо посмотрела на меня.
— Из-за тебя, конечно! Мне-то на него плевать!
— Пусть так и остаётся, — я пожала плечами и стянула из упаковки ломтик. — Его больше нет в моей жизни, зачем нервничать?
Она промычала что-то и отвернулась к телеку. С экрана Анхелл вещал о своих дальнейших планах: лечение, операции, гражданская жизнь. Может, устроится куда-нибудь работать… как думаете, Лидия, пойдёт ли ему форма пожарного или полицейского?
Лидия охала и ахала, лысина Корни блестела в свете софитов, а я жевала мясо и думала о том, что Анхелл, вообще-то, ещё легко отделался. За то, что он устроил в Башне супергероев, Сверхпридурок мог бы повторить судьбу Снежного, который не успел умереть сам — психопата казнили раньше; однако, принимая во внимание все прошлые заслуги самого популярного героя-мужчины, правительство сделало тому щедрое предложение об отставке.
Не принять его Анхелл, ясное дело, не мог. Каким бы «супер» ни был Сверхчеловек, даже на него нашлась бы управа.
Злая Страйк, к примеру. Или Арабелла. Разобрались же эти две барышни со Снежным, верно? Пускай и с помощью Льюиса, хм.
— Всё хорошо, что хорошо кончается, — вздохнула я, смотря как Лидия липнет к Анхеллу, ничуть не стесняясь камер или зрителей. — Но я всё-таки надеюсь, что реальной власти ему не перепадёт.
— Ты про полицию? — Гвен допила энергетик за пару глотков. — Не, расслабься, этого точно не будет. Насколько я знаю, для Сверхи уже уготовлено местечко в пожарной службе. Власти там особой нет, да и к управляющим должностям его не подпустят. Но вот способности его точно будут задействованы по-максимуму.
— Отличные новости.
Под ворчание Лидии я прошлась по дому, просматривая, не осталось ли чего-то личного. Большая часть ненужных вещей ушла с аукциона, принеся мне приличный доход: Сверхчеловек раскрыл всем свою потрясающую личность, так что Страйк предложила выставлять его шмотки, — за которыми Анхелл отказался заезжать, насмерть на меня обидевшись из-за выселения, — на продажу.
Гвен вообще умница, если кто меня спросит. И всё бы в ней хорошо, если бы не…
— С Льюисом встречалась?
— Отстань.
— Он страдает. А я терпеть не могу, когда он страдает.
— Синдром Спасателя?
— Спасательницы! — она подняла палец. — Слушай, ну хватит его уже избегать.
— Я его не избегаю.
— Ага, конечно.
Я закатила глаза и вышла из кухни. Переубеждать Гвен в чём-либо — дело абсолютно бесполезное, только нервы свои потратишь. Не знаю, как это выходило у Арабеллы; я же постоянно терпела поражение, едва вступая в спор.
Но я действительно не избегала Льюиса. Просто так выходило, что мы никак не могли пересечься для разговора. И это время порознь я использовала, чтобы подумать о своём к нему отношении.
Мне всё ещё нравился Льюис, хотя и поступал он раньше как не самый добропорядочный человек; с другой стороны, он всё же оставался Злодеем, и ждать от Злодея чего-то справедливо-возвышенного — всё равно что ждать от Анхелла отказа от славы. Однако, несмотря на это всё, в Льюисе меня подкупало две черты: его искренность вместе с обещанием больше никогда мне не врать и его влюблённость в меня со времён Университета.