Так вот. Я очень надеялась, что Лу сегодня заберёт карету — ну там, если мужу надо будет припугнуть кого своей злодейностью или просто навести морок во время сделки с динамитом. Мало ли что. Карета — это всегда круто! А я бы села на никому не известную ретро-машинку из двадцатого века, с которой я легко могла справиться несмотря на слабость в программировании. Слетала бы по делам да по-тихому вернулась. Красота же!
Только вот оказалось, что муж меня сегодня очень сильно подставил, и в гараже остался не Ройс, на который я надеялась, а карета. И как бы я её ни любила, а управлялась она не в пример сложнее, чем летающий автомобиль. По крайней мере, я с ней справлялась постольку-поскольку.
— Ну, Льюис, — пробормотала я, абсолютно расстроенно смотря на незапряжённую карету перед собой. — Угодил. Ладно… карета — это всегда круто!
Прозвучало жалко и неубедительно. Прикусив язык, я медленно подошла к подставе от мужа, двигаясь тихонечко и осторожно, словно карета могла меня лягнуть вместо лошадей, которые обычно должны такие кибитки таскать.
Естественно, этого не могло произойти. Не хватит у кареты программ на то, чтобы лягаться. Да и лишних конечностей нет, только колёса…
Разозлившись на саму себя из-за неуместного страха и робости, я выпрямилась, недовольно посмотрела на карету и, громко топая кедами, подошла к ней. Ничего сложного, разберусь я с её управлением! А если нет… гм, ну тогда придётся с Льюисом говорить. Не хотелось бы, но да ладно. Как там в клятве? В болезни и здравии, в счастье и в горе, и даже если ваша жена раздолбала вашу злодейскую карету, вы продолжаете любить её… не карету, жену!
Дверца открылась, стоило только подойти к карете. Я дождалась, когда магнитная подушка сформируется под ногами, и позволила себя поднять, чтобы было удобнее залезть внутрь транспорта. Включила свет и отдала команду задраить люк… то есть, закрыть дверцу.
Внутри сразу же стало темно, но ненадолго: пара секунд — и передо мной вспыхнуло жёлтое поле, полное иллюзорных кнопочек.
Вот поэтому я и не любила эту карету! У Ройса нормальная приборная панель, на которую надо нажимать пальцами! А здесь управление идёт больше от взгляда, чем от прикосновений — и зачем только так Льюис запаривался, спрашивается.
Хотя он отвечал, конечно же. Лу говорил, что во время сражений с героями руки у него обычно заняты: то оружие в них, то пульт управления от армии роботов, то детонатор. Ну такие, обычные злодейские штуки.
А ещё в карете салон был обит чем-то типа бархата… который мне чисто тактильно не нравился. Вот то ли дело кожа! Ну или кожзаменитель, на крайний случай. К последним вариантам, правда, липнет тело, но я-то прошаренная, ношу спортивные костюмы, а не шикарные мини, открывающие вид на мои длинные стройные ноги…
Короче говоря, карета проигрывала по многим параметрам. А ещё она была печально известна в СМИ, у полиции и про-героев. Лететь в ней куда-то, да ещё и не умея нормально ею управлять — то ещё приключение. И полнейшая глупость, если кто меня спросит! Неизвестно ведь, что по итогу будет…
А если меня какая-нибудь ракета собьёт? С самолётами, вертолётами и даже птицами в полёте карета в любом случае не столкнётся, Льюис хвалился, что уберёг «свою малышку» от печальной участи быть подбитой каким-нибудь голубем. Но ведь ракеты-то никто не отменял! Вот выпустит какой-нибудь излишне активный полицай что-нибудь из арсенала ПВО в моё летающее средство — и всё, кончится Оливия. Совсем кончится.
Не докажешь же людям внизу, что внутри известной всем чёрной-чёрной кареты сидит не Злодей Номер Один, а его жена?! Тут даже если высовывать что-нибудь белое из окошка, — ну вроде как в знак мира и полного гуманизма, — то не факт, что поверят. Всё равно собьют, гады…
В общем, я встала перед такой гадкой дилеммой, что у меня буквально начало сводить зубы. Лететь или не лететь? На одной стороне — моя безопасность. На другой — моё спокойствие. Шанс, который вырос передо мной сегодня, может ещё не скоро выпасть. А может и вообще не выпасть, давайте уж откровенно. Тут один к миллиону, серьёзно, что я опять останусь дома без Льюиса, с транспортом под боком и возможностью узнать что-то… сама не знаю что.
Вздохнув, я потёрла руки и провела ладонью в воздухе, вызывая голографическую приборную панель. Итак. Итак!
— Нет, ну я всегда была несколько авантюрной, — пробормотала я сама для себя, пытаясь то ли успокоиться, то ли приободриться, — но никогда и никто не мог назвать Оливию Хейл глупой или… хм, или самонадеянной. К тому же я всегда всё продумывала наперёд… ну, раньше.