Я решила обойти дом в спокойной обстановке, пока мой главный источник нервов занят. Надо хоть знать возможные пути отхода?
— Да тут каждое окно как выход в мир, — проворчала я, обходя комнату за комнатой.
Дом был небольшим. Не считая гостиной-кухни-туалетов, здесь была мансарда и всего три комнаты; две из них вполне себе жилые, а третья использовалась вместо погреба. Да уж, ест Сверхчеловек сверхмного, этого у него не отнять. На глаз кладовка была метров шестнадцать точно, если не больше — и всё заставлено овощами, специями, банками какими-то, бакалеей…
Кто, интересно, его только кормит. Ни за что не поверю, что я сама ему готовила. Вот уж на что я Лу люблю, а стоять ради него у плиты целыми днями не буду — в жизни есть дела поинтереснее, чем резать-натирать-шинковать.
Мир прекрасен, огромен и удивителен. Проводить время за готовкой вместо его изучения? Ну уж нет. У меня там Уборщики не выдрессированы, Замок не исследован, собака не куплена. И вообще.
Вторая комната была похожа на место обитания подростка. Грязно, мрачно, куча нестираного белья на всех горизонтальных поверхностях. Окна закрыты жалюзи, пол в чём-то липком, вроде газировки. Я туда даже заходить не стала — ну и гадость, в самом деле!
А вот третья комната…
Она мне понравилась сразу; учитывая мои подозрения, можно было бы решить, что эта комната раньше мне и принадлежала. Приятный ненавязчивый ремонт, чистота и большое окно. Его можно было закрыть очень плотными шторами или же оставить, чтобы наблюдать за жизнью снаружи.
Хотя какая тут жизнь в этом городке. Старушки, снующие туда-сюда? Не смешно даже.
Я подошла к окну, провела ладонью по шторам, надеясь на какой-то намёк от памяти. Нет, ничего. Глухо. Никаких ассоциаций с тканью.
Но вот пейзаж за стеклом мне был знаком: белый коттеджик напротив, газон перед окном, большое дерево, растущее рядом. Одна из его ветвей спускалась достаточно низко, чтобы крона закрыла собой верхний левый угол окна.
Да, это точно было то самое место, которое я помнила.
Глава 7. Неслучившееся дежавю.
Итак, вот это действительно было странно.
Я стояла перед шкафом, который гостеприимно распахнул свои дверцы. Изнутри огромного деревянного чудовища, — очень симпатичного, стоит признать, наверняка купленного или на какой-нибудь гаражной распродаже или в антикварном магазине, — выглядывали разные вещички. Кофты, футболки, юбки и штаны, шорты, спортивные костюмы — все ровно моего размера. Да и фасон вещей, их цвет, материал — всё это мне понравилось настолько, что я больше не сомневалась: гардероб подбирала я. Ну или мой духовный близнец.
Здесь были шмотки для разной погоды и для всех сезонов. А ещё обувь, — опять же моего размера, — для любого случая. Для праздников, к примеру, я нашла очень симпатичные красные туфли со стразами. Небольшой каблук, изящный изгиб стопы, ни единого следа носки. Последнее очень печально, между прочим.
Были здесь и зимние сапоги, и даже ботинки для лыжного спорта и сноубординга. Последние две пары обуви я помнила — увлеклась я снежным катанием ещё в Университете. Только вот, судя по состоянию коробок, с тех пор спортивную зимнюю обувку я и не доставала.
Складывалось впечатление, что в этом доме, — с этим Сверхпридурком, интернет превеликий! — я проводила намного больше времени, чем у себя… в Замке Льюиса. Ведь там помимо спортивных костюмов, изготовленных по тайной инопланетной технологии, у меня ничего и не было.
Никаких памятных мелочей, которые в любом случае копятся по ходу жизни. Никаких сувениров. Штучек, которые поднимают настроение, когда ты на них смотришь. Ничего… такого. Что было очень странно, потому что я считала, что я жила с Льюисом не первый год — ну не могло же быть так, что я потеряла вообще всяческие упоминания о своей прошлой жизни?!
Зато подобные «памятные» штучки внезапно обнаружились здесь. Я нашла отвратительного цвета маленькую фигурку жабы, от которой тотчас оказалась без ума. Здесь были крошечные картины, — не больше ладошки каждая! — которые рождали в моей груди какое-то приятное щемящее чувство. Здесь же было несколько моих фотографий: с родителями, в приюте для животных и кучей собак, с какими-то бабульками, которые вполне могли бы жить рядом, из Университета…
С молодым Анхеллом, в конце концов. Правда, над этой фотокарточкой кто-то поиздевался и пририсовал Сверхпридурку потрясающе толстые усы с загнутыми кончиками, которые ему совершенно не шли. Но в остальном…
В остальном то, что я видела, совершенно не сходилось с тем, что говорил мне Льюис.
Я изучила потенциально «свою» комнату вдоль и поперёк. Перерыла два шкафа, вытащив большую часть шмоток наружу; перевернула вверх дном содержимое трёх тумбочек; подумала, куда бы я могла что-то спрятать в этом помещении и нашла два довольно плоховато замаскированных тайника. Один с деньгами, второй с документами из Университета и так и не дописанной научной работой.