Под тридцатилетие стоило бы себя поберечь, если так подумать.
— Что будете? — буфетчица улыбнулась, отчего на её полных розовых щеках появились ямочки. — Вы новенькая у нас, да?
— Только устроилась, — улыбнулась я в ответ.
Несмотря на то что в Башне я провела уже больше трёх дней, в столовую я спустилась впервые. До этого приходилось питаться тем, что приносили Арабелла, Гвен или Каучук; хорошо ещё, что ответственности у них на троих было больше, чем в одном Анхелле, так что я не голодала. Еда была разнообразной, но обычно холодной: греть оказалось негде.
Даже сейчас, смотря по сторонам, я не видела никаких микроволновок или хотя бы захудаленькой плиты. Как тут тогда всё греют-то?..
— О, всегда рада познакомиться с новыми героями! — захихикала буфетчица; я не стала её поправлять, потому что внезапно мысль о собственном героизме мне очень понравилась. — Давайте я вам объясню, как здесь всё устроено.
Что же, одной тайной мира стало меньше: микроволновок не было, потому что еду здесь не готовили. Для этого существовал отдельный этаж с кухней; охранялся этот этаж похлеще золотого запаса страны, потому что регулярно подвергался разным диверсиям. Очень логично, если так подумать: ещё в древности во время войн пытались отравить еду армии. А сборище героев частью государственной армией и являлось.
С кухни еду поднимали в столовую. Чтобы получить завтрак-обед-ужин-перекус, нужно было только предоставить свою геройскую карточку. Её выдавали при официальном устройстве: карточка служила идентификатором героя, пропускала его в Башню, давала доступ на разные этажи… такой себе золотой пропуск в общем.
У меня такая тоже была. Буквально накануне вечером мне её отдала Арабелла.
Выбрав суп и салат, — которые после готовки Уборщиков казались странно-нормальными, без всяких неопознанных включений и ингредиентов, — я узнала, как здесь греется еда. Оказывается, буфетчица могла греть что угодно одним прикосновением.
— Опасные силы, — оценила я, удивлённо поднимая брови.
Если она молекулы двигает... да уж, вот это работники в Башне.
Женщина замахала руками:
— Да вы что! Что опасного-то? Ни укрепления тела у меня нет, ни регенерации, ни полётов… ничего из того, что есть у по-настоящему потрясающих Героев.
И она влюблённо вздохнула. Сразу стало ясно, кого она имела в виду под «настоящим» героем: конечно же Сверхчеловека. Потому что только у него было всё перечисленное намешано в одном теле.
А ещё Анхелл обладал возможность поджигать что угодно, лазеры из глаз, ментальные способности и ослепительная обаятельнейшая улыбка, благодаря которой Сверхи мог сшибать с ног всяких красоток.
Вежливо распрощавшись с буфетчицей, я села за ближайший стол. Настроение было немного испорчено; ещё хуже оно стало, когда я услышала разговор сидящих неподалёку молодых парней. Они азартно обсуждали бои Сверхчеловека, непрестанно восхищаясь его крутостью, умом, силами… всем в этом духе.
Еда на вкус была замечательной, но из-за плохого расположения духа я почти не обращала на это внимания. Уши у меня словно превратились в локаторы, которыми я отслеживала каждое чужое слово: Анхелл прекрасный, замечательный, великолепный, уникальный, супер-пупер-и-ваще-е-е-е… и ведь не поспоришь с ними. Они такие аргументы приводили в защиту своего мнения, — которое никто, кстати говоря, оспаривать и не собирался, — что я и сама вдруг подумала: а вдруг правда, а?
Вдруг Сверхчеловек и правда супер-пупер-замечательный — ну не может же вся нация ошибаться, правильно? Он отлично разрабатывал тактики в бою, умело пользовался своими силами, внешностью и популярностью, манипулировал общественным мнением себе на пользу… супер-пупер же.
И то что как человек он не удался — это ведь мелочи получается. Нет? Или да? Когда ты спасаешь свою страну раз, другой, третий, десятый и так далее — разве не можешь ты быть немножко… придурком?
Просто философия какая-то.
— Ку-ку, — Гвен плюхнулась напротив меня, достала из-под плаща батончик и зажевала сладость. — Ты чего такая унылая?
— Непреодолимо тяжкие мысли терзают меня…
— Ой как сложно. Всегда можно забить.
— Ага, как же, — я кисло посмотрела на Чудевочку. — Вот скажи мне, Анхелл… то есть, Сверхчеловек — он какой для тебя?
Страйк задумалась, продолжая жевать. Блокнот, что она кинула на стол между нами, был исписан тем же мелким невыразительным почерком; я походя удивилась, что такие крошечные буковки всё-таки принадлежали ей, а не кому-то другому.
Ну не ассоциировалась у меня Чудевочка с этими жучками на бумаге. Совершенно!