— А, и у нее татуировка чуть ниже задней части шеи, — добавил я.
— Хмм, татуировки это сексуально, — сказал он мечтательно. — Какова ее грудь?
Я сжал зубы. К сожалению, я прекрасно знал, «какова ее грудь», как очаровательно выразился Мэтт.
— Настолько хороша, а? — Ухмыльнулся он.
— Не знаю, — соврал я, начиная уставать от разговора. — Я не знаю, по какому критерию их судить.
— Они не должны быть слишком маленькие, но и не слишком большие. Размером в ладонь — идеально, а у меня достаточно большие ладони, — сказал он со смешком, вытягивая руки и грубо имитируя, как он ласкает грудь.
Я закатил глаза, ступил на ближайшую беговую дорожку, и побежал. Я не хотел думать о груди Мисс Уайльд, и надеялся, что Мэтт сменит тему.
— Ох, — сказал он, закончив мнимую ощупь. — Они должны быть красивые и дерзкие. Но это слишком много для девушки двадцати одного года.
Они были дерзкие, я не мог этого отрицать. Я побежал быстрее.
— Итак, ты собираешься к ней подкатить? — Продолжал Мэтт, игнорируя тот факт, что я бежал на предельной скорости и не отвечал на его глупые расспросы про грудь. Он стал на дорожку, стоящую рядом с моей, но его темп едва можно было назвать прогулочным.
— Конечно, нет, — я задыхался.
— Почему нет? Учитывая то, как ты описывал ее поведение, выглядит так, словно она к тебе неравнодушна.
Она ко мне НЕ неравнодушна. Она… Я не знаю, что она.
Я бежал до тех пор, пока не почувствовал, что мое сердце готово взорваться у меня в груди, пот лился с меня ручьем. Я остановил дорожку и выпил воды, пока Мэтт продолжал следить за мной с соседней дорожки с нелепой ухмылкой на лице.
— Что? — Рявкнул я.
— Полегче, приятель, так можно и аневризму себе заработать, — он замедлил бег. — Я просто говорю, что, если эта девчонка так будоражит тебя, то тут что—то не так.
— В этом ничего нет, — я задыхался. — Она глупая и раздражающая, и, откровенно говоря, я не могу дождаться окончания семестра, чтобы не видеть ее дважды в неделю. И да, ее груди действительно дерзкие и, вероятно, правильного размера, но это не изменит того факта, что она выглядит, словно из фильма Тима Бертона, и складывается ощущение, что она одержима желанием досадить мне!
Я опрометью выскочил из зала и услышал, как он засмеялся, следуя за мной в весовой зал. Я собирался делать жим лежа, надеясь, что Мэтт будет держать свой рот закрытым, пока страхует меня. Естественно, удача была не на моей стороне.
— Ита-а-а-к, когда курс закончится, для тебя не будет незаконным встречаться с ней, не так ли?
Я застонал от напряжения.
Учитывая, что я в этом не заинтересован, то это достаточно спорный вопрос. К тому же, я для нее слишком взрослый, и, как я уже сказал, она не в моем вкусе.
— Тебе ведь нравятся темноволосые, — констатировал Мэтт.
— Да, но мне не нравится вампирский макияж, рваные колготки и особенно татуировки. И почему мы все еще обсуждаем ее?
— Потому что ты упоминал ее каждый раз, как мы с тобой виделись в течение прошедших двух месяцев.
Неужели я так много о ней говорил?
— Ты даже не осознаешь, что делал это, не так ли?
— Не может быть, чтоб я говорил о ней так много, — неохотно признал я, пока мы менялись местами, и Мэтт добавлял себе больше веса.
— Ты смеешься? Я знаю, как она была одета и что делала с волосами на каждой лекции. Не говоря уже обо всех ее подмигиваниях и улыбках в твою сторону.
— Ты преувеличиваешь, — отверг я. — Во что она была одета в пятницу?
— Ээ, черно-белая клетчатая рубашка и футболка с логотипом. Из твоего описания следует, что это были The Ramones (прим.перев.: Ramones («Рамоунз») — американская панк-рок-группа, одни из самых первых исполнителей панк-рока, оказавших влияние как в целом на этот жанр, так и на многие другие течения альтернативного рока), — сказал он без тени сомнения.
Это абсолютно верно. Господи, неужели все так плохо.
Я ничего не ответил. А что я мог сказать?
— Я прав, не так ли?
— Заткнись, иначе я сброшу это на тебя, — проворчал я, протягивая ему диск.
Он делал свой комплекс, а я стоял совершенно ошеломленный. Я и не осознавал, что жаловался на Мисс Уайльд так часто. После того, как мы закончили наши комплексы, я почувствовал, что не способен больше тренироваться, и мы устремились в душ.
— Шутки в сторону, Стивен, почему ты уже целую вечность ни с кем не видишься? — Спросил меня Мэтт, пока мы переодевались.
— Не знаю, — я соврал. — Не встречал никого, на ком бы остановился мой взгляд.