Милли и Ричард решили заказать бутылочку, чтобы отметить радостное событие, и сели за столик в углу.
– Жаль, что пришлось оставить Ванессу одну в квартире. Она хотела пойти с нами, – сказала Милли.
– Я знаю, но она слишком ценный свидетель. Мы должны охранять ее до тех пор, пока правительство не приступит к решительным действиям, – ответил Ричард.
– Думаете, сейчас она в безопасности?
– Да. Ее враги в полной растерянности. Они слишком озабочены тем, как скрыть свои связи с Майком Феллоном. Поэтому не станут заниматься Ванессой. Теперь они потеряли интерес к ней. Для них было бы разумнее всего заявить, что заговор – лишь плод фантазии Майка Феллона, а они никогда не принимали его всерьез.
– Вы хотите сказать, что они могут легко отделаться? – удивилась Милли.
– Будь я прокурором, я бы не сомневался в этом.
– Не могу понять, симпатичны вы мне или нет, Ричард Теран.
– В этом мы похожи, Милли, – парировал он.
– О, как приятно, что вы не забыли о нашей встрече! – воскликнула Триш, незаметно подойдя к ним сзади.
Ричард и Милли вскочили с возгласами радости и удивления.
– Триш, я так рад видеть вас! – воскликнул Ричард. – Если бы с вами что-то случилось, я бы никогда не простил себе.
– Все прошло на удивление гладко благодаря Глории, жене Реда. А где Ванесса?
– Мы оставили ее в моей квартире. Ричард считает, что ей пока небезопасно выходить, – пояснила Милли.
– Какое счастье, что это гнусное дело закончилось. Мне жаль Ванессу, – сказала Триш.
– По большому опыту работы с людьми я знаю, что некоторые из нас имеют весьма странную ауру. Именно это я чувствую в Ванессе. Ее окружают боль и трагедия. Ей на роду написано не знать покоя, – заметил Ричард. Триш поежилась.
– Как ужасно! – Она повернулась к Милли. – Надеюсь, ты не слишком расстроилась из-за Джо.
– Проклятый Джо! – злобно воскликнула та. – Мне следовало довериться своей интуиции. Парень никогда мне не нравился.
Триш взяла Милли за руку.
– Все мы ошибаемся. Ошибка, которую совершила я, длилась двадцать лет.
– Жаль, что тебе не удалось наладить отношения с мужем, – заметила Милли.
– Это моя вина. Мне не хотелось даже пытаться. Едва ли я когда-нибудь перестану злиться на него.
– Вы приняли какое-то решение? – поинтересовался Ричард.
– Хороший вопрос. Думаю, мне следует вернуться в Лос-Анджелес и тем или иным образом все уладить. Дети пока ничего не знают о нашем разрыве... Эту проблему мне еще предстоит решить.
– А как же Ред? – спросила Милли.
– Боюсь, все кончено. В его жизни для меня нет места, и я должна отнестись к этому разумно. Я уже не девочка, которая томится от любви. Видите ли, Ричард, у нас с Редом в юности был роман. Я приехала в Нью-Йорк увидеться с ним, когда узнала о его неудачной семейной жизни. Мы импровизировали... довольно удачно, но на небеса все же не поднялись.
Наступило долгое молчание, которое наконец прервал Ричард:
– Триш, вы заглянули в бумаги, которые передали Реду?
– Да, просмотрела их. Я не слишком много поняла, однако выяснила, что дело связано с множеством встреч, происходивших в течение длительного времени. Члены этой маленькой группы вкладывали огромные суммы в свой заговор. Я не знала ни одного имени... кроме Джо... И все еще не понимаю его роли в этом деле.
– Это просто, Триш. Он был «подсадной уткой». Ему платили за то, что он помогал сенатору победить на выборах, сблизился с ним и был в курсе всех дел. Уверен, если бы удача улыбнулась Реду и он стал бы президентом, Джо возглавил бы его команду в Белом доме... занял бы прекрасную позицию для того, чтобы выполнить задуманное после убийства.
– Зверь! – неистово вскрикнула Милли.
– Не оскорбляйте четвероногих. Люди поступают хуже, чем звери. Джо имел грандиозные планы и такие же амбиции, – заметил Ричард.
– Но зачем все это? Кто ими руководил? Я думала, что очень богатые люди не тратят деньги на менее удачливых, – проговорила Милли.
– Ну, я всю жизнь играл роль адвоката дьявола, поэтому их побуждения мне понятнее, чем вам.
Думаю, эти люди считали, что совершают благое дело. Они пытались навести в стране особый порядок. Поскольку все мы несовершенны, свободное общество, управляемое людьми, не что иное, как хаос. Удачливые лидеры осознают это и используют в своих целях. А тоталитарное общество – это порядок, – пояснил Ричард. Триш улыбнулась.
– Да, вы правы. Вот мне, например, никогда не удавалось навести порядок в собственном доме.
– Что бы вы ни говорили, по-моему, они монстры. Эти люди разрушили бы страну и превратили всех нас в заключенных.
– Согласен с вами, Милли, – сказал Ричард, – но ведь различного рода преступники не позволяют вам в должной мере пользоваться свободой. В сабвее вы чувствуете себя в безопасности? Часто ли вы выходите на улицу одна после наступления темноты?
– Ричард, что вы, черт побери, знаете об этом? Держу пари, вы никогда не ездили в сабвее. Жизнь вообще небезопасна. Так было и будет всегда. Даже пилигримы должны остерегаться медведей в лесу, – возразила Милли. – Если я сижу дома, то делаю это по собственному желанию, а не потому, что нельзя выходить на улицу.
Триш надоели разговоры о политике. Она допила вино и сказала:
– Хватит! Перестаньте спорить. И вообще нам пора пообедать. Ричард, мы можем пойти в то чудесное место, куда вы водили меня в первый вечер нашего знакомства? Вы будете танцевать по очереди со мной и с Милли.
– С огромным удовольствием. Пошли.
– Хочу сегодня развлечься, потому что завтра мне придется вернуться домой, – усмехнулась Триш. – Видите, я становлюсь самолетоманкой.
– Нет, нет, Триш, этот термин не годится. Совсем не годится. Просто вы соединяете два берега.
Глава 68
СЛАВА
Уступив настойчивым уговорам Триш и Милли, Ванесса позвонила в департамент юстиции и попросила защиты. Она предложила выступить государственной свидетельницей и рассказать все, что знает. Через час за ней заехали два агента ФБР и взяли ее под охрану.
Солидные и бульварные газеты трубили об истории Ванессы, и она стала героиней. Ее фотографии появились на первых страницах изданий, на обложке журналов «Пипл» и «Нэшнл Энквайерер». Она дала на телевидении интервью Барбаре Уолтере. Та спросила:
– Что в ваших отношениях с отцом заставило вас отомстить ему и предать огласке его роль в заговоре?
Ванесса, которую отец всю жизнь подавлял, с наслаждением купалась в лучах славы. Она вспыхнула:
– Вовсе нет. Я очень любила отца, никогда не делала ничего, что причинило бы ему вред. – По ее щеке скатилась слеза.
Только сама Ванесса знала, какой она разыгрывала фарс. К тому моменту, когда Ванесса попала к Филу Донахью, она уже полностью освоилась со своей ролью, и представление очаровало всех.
Вскоре она поверила, что средства массовой информации говорят только о ней, и стала считать себя знаменитостью. Пора, решила Ванесса, найти Клиффа и выяснить, не смягчится ли он и не позволит ли ей увидеться с дочерью. Она связалась с Фэйрфилдом, Коннектикут, где жили родители бывшего мужа, но ничего не узнала. Тогда Ванесса наняла частного детектива, и он нашел Клиффа с дочерью в Нью-Хэмпшире. Собравшись с духом, она позвонила туда.
Клифф говорил с ней холодно. На него не произвели ни малейшего впечатления события последних дней.
– Нет, Ванесса. В жизни Клавдии тебе нет места. Она считает, что ты умерла. Твое воскрешение не даст ничего, но выставит меня обманщиком. Она очень умная девушка и, конечно, начнет задавать вопросы. Мы неизбежно запутаемся в паутине лжи, и вся правда выйдет наружу. Полагаю, ты хочешь этого еще меньше, чем я.