Мы вошли в собор, прохлада которого была так приятна после уличного зноя. Несмотря на это, в соборе не было никого, кроме старух, истово крестившихся возле горящих свечей и что-то сердито шептавших своему совершившему промашку Богу. Несомненно, настоящее действие разворачивалось не в церкви, а на эспланаде, где правили коммерция и секс.
Голова осьминога представляла собой колоссальный купол с прелестной фреской, горевшей на солнце.
— Это печать первого монарха сево, — пояснила Нана. — Лев с мечом, едущий верхом на рыбе. Это должно показывать, что любая власть эфемерна и что даже самый могущественный правитель может выпустить из рук государственные дела.
— Мило, — признал я.
— Это мой любимый символ, — сказала Нана. — Я ненавижу всю эту возню вокруг нижней перекладины на кресте, так что ношу вот это. — Она вынула из-за пазухи кулон, на котором был изображен лев верхом на рыбе. Я протянул руку и потрогал его. Он был теплый и влажный от соприкосновения с ее телом, и я почувствовал, что у меня дрожат колени. Мне хотелось прижаться к этому кулону носом.
— Скажите мне, пожалуйста, — попросил я, — в чем разница между сево и свани? И те, и другие кажутся мне такими симпатичными. Почему мы все не можем ладить друг с другом?
Глава 24
ПОЧЕМУ СЕВО И СВАНИ НЕ МОГУТ ЛАДИТЬ ДРУГ С ДРУГОМ
Вначале сево и свани были единым народом, сильно оклеветанным и вечно пребывавшим в тени персов, турок, славян и монголов, которые в разные периоды совершали набеги и грабили и насиловали. А затем появился святой Сево (Освободитель, не забудьте!), у которого, согласно давней традиции, было видение, как у многих религиозных персонажей. Видение Освободителя было особенно забавным — не говоря уже современным — оттого, что видение у него было, когда он нанюхался местной травки под названием «ланза». На фреске внутри собора был изображен жилистый крестьянин, склонившийся над деревянным горшком; он вдыхал через нос как бы три макаронины — на самом деле это были пары травки ланза. От этого он временно переместился в другой мир (церемонию нюханья ланзы по сей день выполняют монахи сево), где, конечно же, встретил Иисуса.
Иисус, изображенный на этой фреске в виде призрачной фигуры с затуманенными глазами, сказал нашему Сево, что не все в порядке с его народом, особенно со священниками, которые в прошлом году отлучили этого святого от церкви за то, что он спал с их дочками-тинейджерами, и заставили его жить на пересохшей и просоленной морем полоске земли, которую однажды назовут Террасой Сево. «Послушай-ка, — сказал Иисус. — Я хороший парень, верно? Но хорошенького понемножку. Когда ты отойдешь после своей травки ланза, я хочу, чтобы ты собрал своих, взял самые острые копья и выпустил кишки из всех ваших врагов. А когда закончите разить их копьями, я хочу, чтобы вы перетрахали всех малолетних красоток в городе. Понятно?»
«Угу, — ответил святой Сево. — Так говорит Господь. И поверь мне, я все сделаю. Но, Иисус, ты можешь подать мне знак? Что-нибудь такое, чтобы я мог показать своим. Чтобы они знали, что я в своем праве».
«Ступай, — велел Иисус, — на самый высокий холм самой нижней террасы твоего города. А потом копай. Копай и копай, день и ночь, утром и в полдень, пропуская время ланча, и тогда обрящешь то, что ищешь».
Итак, на следующее утро, оклемавшись после травки, Освободитель побежал на самый высокий холм нижней террасы — между прочим, именно на этом месте расположен сегодня осьминог Ватикана Сево — и начал копать. Шли дни изнурительных трудов — и ничего! И вдруг — черт побери! Он нашел маленький кусочек дерева или что-то такое. Будущий святой вернулся в свою жалкую хижину, собрат во дворе двухнедельный запас ланзы и, сидя перед святой деревяшкой, как следует накурился. Ой вей, сколько видений у него было! Если говорить точно, то их было восемнадцать, и каждое изображено на примитивной фреске в соборе (откуда взялось время на фрески у этих несчастных людей, на которых постоянно совершали набеги?). Самое важное видение из всех, которое породило всю нацию сево, было о Христе, распятом на кресте. Окровавленный и замученный Христос шепнул святому Сево встать на четвереньки, как собака, и вылизать кровь, пролившуюся на перекладину под ногами у Христа. Наш парень с радостью повиновался, однако когда он слизывал священные корпускулы и вытаскивал занозы из языка, к кресту прокрался грязный армянский вор и отхватил для себя здоровенный кусок от перекладины для ног Христа, отчего она накренилась, как мы теперь это видим на кресте сево.