Эн, понимая, что дело принимает серьезный оборот, поспешил представить мне бедную сиротку из его дома, единственную выжившую.
Худое нечто с бледной кожей сливалось с цветом своего платья, но большие красные глаза в обрамлении густых черных ресниц привлекали. Хороша своеобразной красотой. Посмотрев внимательнее, заметила милую улыбку и «глазки в пол», однако хищный блеск охотницы от меня не укрылся.
Неужели придется играть на нервах присутствующих? Почему нет? Если иметь темную магию, так пора стать и темной бесстыдной личностью. Лучше громко заявить о себе, сразить и ввести в ступор мерзких существ, показав идеал, чем ловить ртом воздух.
– Ну, не буду тогда Вас отвлекать! – искренне улыбнулась, одним движением скинув черную мантию.
Я знаю силу собственной притягательности и красоты. Медленные и плавные движения указывали на скрытое величие.
Увидев молодых и сильных студентов, которые побросали все дела, и стояли, выпучив глаза и раскрыв рты, засмеялась. Они смотрели на меня, буквально капая слюной. Хм. Вероятно, обнаженная женщина в закрытой академии не могла вызвать иной реакции.
Эн лопался со злости, теряя терпение, зато милая сиротка зашипела, чем невольно удивила вампира. Всё верно! Когда вампирша намечает жертву (будущего мужа), то охотится за нею до конца, а при наличии соперниц легко может выдать себя шипением – реакцией, которая обозначает защиту «СВОЕГО». Выдала себя милашка, хи-хи.
Глава академии раскатисто рыкнул на обнаглевших глазеющих бойцов, между тем я скрылась в портале, на ходу прикрываясь сложной иллюзией.
То, что меня видели голой, не являлся бедой. Эн сотрет память присутствующим. С другой стороны, мои воинственные соплеменницы были обязаны ходить без одежды, как и воевать. Таковы правила рода, поэтому невольно обрадовалась, что осталась последней, иначе бы шастала по подворотням в чем мать родила.
Перейдя порталом в имперское подземелье, где содержались до казни особо опасные преступники, заплела фиолетовые волосы обратно в косу. «Вот и встретила меня решетка золотая, хлебну я зд*сь, маман, г*вна, как ворюга, умирая…» – заунывно прозвучала песня в голове. Разумеется, такой мотивчик пел лишь определенный контингент.
Сразу расскажу о том прекрасном месте, в котором оказалась. Поскольку Император был большим любимцем садистских шуточек, то и подземелье оформлялось соответствующе: везде стояли скелеты орков, огромные экспериментальные крысы лазили, где хотели, освещая зеленой шкуркой коридоры. Сами вонючие клетки для приговоренных к смерти настолько напичканы магией, что давили на разум существа, заставляя то скулить и извиваться через несколько часов пребывания здесь. Правда, когда правитель хвастался этим, не увидела ничего необычного. Шуточка в чем? Чтобы добить заключенных раньше? Если только так…
Подошла к единственной клетке, где сидела сгорбленная фигура, и провела пальцем по клетке. Напрягало отсутствие охраны, будто она испарились точно дым. Пересменка – одни стражи сбежали, а другие опаздывали? Навряд ли... Заключенный сидел в той же позе.
Я постучала ногтем по прутьям. На свой риск воспользовалась магией, осветив помещение лучше. Постояла, пытаясь рассмотреть сквозь слой грязи мужское лицо, и вздохнула. Запах яда доносился аж сюда. Я не успела! Опять! Ударила пульсаром по соседней стене от злости. Отравили! Понять кто, не составило труда. Даже услышала её имя, отмотав время назад и считав информацию с помещения.
А так хотелось оставить девушку в живых. Вообще, убивать своё создание тяжело. Ещё раз посмотрела на бывшего мужа.
– Туда тебе и дорожка, – злорадно ухмыльнулась.
Невольно вспомнила его неприятное пожелания на мой очередной день рождения: «Чтоб ты покоилась с миром и не мешала остальным воевать!». Ох и хохотала же я! Ведь смеётся хорошо тот, кто смеётся последним.
Башня. Абитуриенты.
– Ещё пятьсот отжиманий! – радостно объявил Дьявол, мерно прогуливаясь туда-сюда мимо ребят, обливающихся потом.