— Она слишком жирная, — сморщил нос Брафф.
Феона отвернулась, в неистовом отчаянии стиснув свои локти.
— Что же нам делать? — прокричала она. — Что? Неужели не осталось на Земле ощущений, которые мы не испытывали?
Сухо прожужжав, китайские часы начали быстро бить. Полночь.
— Мы должны вернуться к наркотикам, — сказал Финчли.
— Они так же скучны, как это ничтожное убийство.
— Но есть другие ощущения. Новые.
— Назови хоть одно! — раздраженно бросила Феона. — Хотя бы одно!
— Могу назвать несколько, если ты сядешь и позволишь мне…
Внезапно Феона прервала его.
— Это ты говоришь, Диг?
— Н-нет, — сдавленным голосом ответил Финчли. — Я думал, это Крис.
— Я молчал, — сказал Брафф.
— Ты, Боб?
— Нет.
— Т-тогда…
— Если леди и джентльмены будут так добры… — произнес спокойный голос.
Он шел со сцены. Там не было никого… никого, кто говорил бы этим спокойным, тихим голосом, только Мерлин расхаживал взад-вперед, выгибая черную спину.
— …сесть, — убедительно продолжал голос.
Брафф оказался самым смелым. Медленно, осторожными шагами он подошел к сцене, крепко сжимая в руке сигарету. Прищурившись, он склонился к авансцене, выпустил струйку дыма из ноздрей и сказал:
— Здесь ничего нет.
В этот момент голубой дымок заклубился под лампами и обрисовал какую-то фигуру. Это было не более, чем слабый контур-негатив, но и его оказалось достаточно, чтобы заставить Браффа с криком отпрыгнуть назад. Остальные тоже повернулись и схватились за стулья.
— Извините, — раздался тихий голос, — этого больше не повторится.
Пил собрался с силами и сказал:
— Чисто из…
— Да?
Пил попытался успокоить дергающуюся щеку.
— Чисто из любопытства, это…
— Успокойтесь, друг мой.
— Это подействовал ритуал?
— Конечно же, нет. Друзья мои, не нужно вызывать нас такими фантастическими церемониями. Мы придем, если вы по-настоящему захотите этого.
— И вы?..
— Я? А-а… Я знал, что вы думали обо мне какое-то время. Сегодня ночью вы захотели — по-настоящему захотели, — и я пришел.
Заклубились остатки сигаретного дыма, когда обрисованная ими ужасная фигура замолчала и присела на край сцены. Кот поколебался, потом завертел головой с тихим урчанием, словно кто-то ласкал его.
Все еще отчаянно пытаясь взять себя в руки, Пил произнес:
— Но все эти церемонии и ритуалы передаются…
— Чистая символика, мистер Пил. — Пил вздрогнул, услышав свое имя. — Вы, несомненно, читали, что мы не появляемся, пока не исполнится определенный ритуал, и то если он выполнен точно. Это, конечно, неправда. Мы появляемся, если приглашение искренне — и только тогда, — независимо от церемоний.
— Я ухожу, — прошептала Сидра, чувствуя тошноту и приближение истерики.
Она попыталась встать.
— Одну минутку, пожалуйста, — сказал тихий голос.
— Нет!
— Я помогу вам избавиться от вашего мужа, миссис Пил.
Сидра замолчала и опустилась обратно в кресло. Пил стиснул кулаки и открыл было рот, но прежде чем успел что-то сказать, тихий голос продолжал:
— А вы, также, не потеряете свою жену, если действительно хотите сохранить ее, мистер Пил. Я гарантирую это.
Кот поднялся в воздух и удобно устроился в нескольких футах над полом. Они глядели, как шевелится от поглаживаний густой мех на его черной спинке.
— Что вы нам предлагаете? — спросил, наконец, Брафф.
— Я предлагаю каждому из вас его заветное желание.
— А что именно?
— Новые ощущения… Множество новых ощущений…
— Что за новые ощущения?
— Например, ощущение реальности.
— Едва ли это чье-либо заветное желание, — засмеялся Брафф.
— Оно будет таковым, потому что я предлагаю вам пять разных реальностей — реальностей, которые вы можете создать каждый сам для себя. Я предлагаю вам миры, созданные вами самими. Например, миссис Пил может быть счастлива, убив в своем мире мужа, однако, мистер Пил может сохранить жену в своем. Мистеру Браффу я предлагаю мир мечты писателя, а мистеру Финчли — грезы художника…
— Это сны, а сны — дешевка, — сказала Феона. — Мы их видим и так.
— Но рано или поздно вы просыпаетесь и платите горькую цену, сознавая это. Я же предлагаю вам пробуждение от настоящего в будущей реальности, которую вы сможете создать по своим желаниям — в реальности, которая никогда не кончится.
— Пять одновременных реальностей, противоречащих друг другу? — сказал Пил. — Это парадокс… значит, это невозможно.
— Тогда я предлагаю вам невозможное.
— А плата?
— Извините?
— Плата? — с растущей смелостью повторил Пил. — Мы не настолько наивны. Мы знаем, что за все нужно платить.
Наступило длительное молчание, затем голос укоризненно произнес:
— Боюсь, здесь слишком много недоразумений, и многое вы не сможете понять. Сейчас я не могу объяснить, но поверьте мне, никакой платы не нужно.
— Смешно. Ничего не дается даром.
— Ладно, мистер Пил, раз уж мы перешли на терминологию торговцев, позвольте мне сказать, что мы никогда не являемся, пока плата за наши услуги не внесена авансом. Вы уже заплатили.
— Заплатили? — Они невольно бросили взгляд на распластавшийся на полу убежища труп.
— Сполна.
— Тогда?..
— Я вижу, вы согласны? Отлично…
Кот снова поднялся в воздух и осторожно опустился на пол. Остатки дыма клубились под потолком убежища и заколебались, когда невидимое Существо сделало движение. Все пятеро инстинктивно поднялись и ждали, напряженные и испуганные, однако, ощутившие какой-то радостный подъем.