— Отвечаешь мне своим хабаром за его!
* * *Упырь пытался докопаться до сути истины последнего заявления комбата с дальней заставы Адского легиона, расположенной на переднем крае рубежа с исчадиями по соседству с отродьями.
— Моя хабар — скальп! И принадлежать моя! А твоя — не моя? А его заставить делать моя?
— Не заморачивайся! Ничего нового для тебя, упыря! — парировал Глеб.
— Моя не такой! Упырь — друг примат! Примат — брат! Хабар — пополам! — продолжал Ёбыр ломать голову.
— Отвечаешь за меня ей, и если что со мной — тебя ждёт кровная месть со стороны призраков!
— Моя не предать твоя! Моя предать исчадие! Исчадие не хозяин боле моя! Моя принадлежать своя!..
— Кончай тупить и твоя сводить моя с у-у-у… — затянул Глеб, уподобившись кровопийце.
Его начинало клинить, и было из-за чего, а пришлось ещё и пережить, да непросто. Всё сложно до такой степени, и особенно во взаимоотношении с отродьем, а уж их меж собой и исчадиями — чёрт ногу сломит, а и голову свернёт. Если не сам то тебе по необходимости, спасая собственную шкуру.
Глеб вздрогнул. Мандраж не прошёл, это и были последствия, перенесённого им шока. Когда ему казалось: хуже быть не может — всякий раз ошибался. И с завидным постоянством.
— Всё, больше я на примитивное оружие не поведусь, — намотал он на руку ремень от автомата, сняв с предохранителя.
— Твоя не шуметь, моя чуять ящерозавра!
На пожарище у демонов его не удалось обнаружить — аса среди них. И упырям пришлось искать дикое чудовище пекла в преисподней.
— В следующий раз предупреждай, чего мне ожидать от вас, ублюдков! А те ещё выродки!
— Отродья мы — упыри!
— Кровопийцы…
На том и сошлись вновь, выяснив отношения по урегулированию трений с разногласиями, выказанными в адрес один другого претензиями.
— РЕПТИЛИИ —
Отряд призраков остановился. Поведение животных заставило насторожиться. Ощущение близкой опасности не покидало ни упырей, ни даже людей. Порождения под ними вели себя неестественно — чувствовался нерв и передавался наездникам. Похоже, они и впрямь достигли цели рейда по ближним тылам исчадий. Твари с монстрами хрипели и рычали, стараясь обозначить своё нежелание продолжать движение вперёд, всё время норовили повернуть вспять. И ни понукания, ни хлёсткие удары не помогали заставить их двигаться в нужном направлении диверсантам.
— Приехать, — заявил Ёбыр, спрыгнув наземь.
Глеб последовал его примеру, подавшись следом за упырём, держа оружие наготове. Хотя вряд ли бы помогло им, столкнись они с тем, на кого собрались охотиться, и кажется, напали на след. Лишь бы крылатое чудовище не нагрянуло неожиданно на них самих. Тогда жди беды — никому не уйти. Даже в землю не зарыться — достанет, где бы ни укрылись. А и негде — кругом голая равнина с редкими холмами при пологих склонах.
Именно такие ощущения и возникли у Глеба подле Ёбыра. Оба при взгляде из-за холма узрели нечто, что не поддавалось описанию на словах, да что там — мысли путались. Они пытались понять, что за чудище попалось им. С привычным стервятником-аспидом демонов-асов не сравнить. Оно не только превосходило его в габаритах тела, но и во всём остальном — размерах чешуйчатого покрытия, коими были покрыты даже крылья, а не как у тех, кого удалось завалить Глебу в своё время — и казались ему выводком-молодняком подобного гиганта.
У упыря и так лексикон русских слов был примитивным, а при виде звероящера он и вовсе позабыл их. На ум вожака отродий приходили разве что предлоги и не всегда "в" и "на", чаще ругательные слова, разбиваемые не то по слогам, не то на предлоги. Заткнулся, стараясь не привлекать внимания столь опасного порождения к собственной персоне.
Глеб не удержался и приложился к оптическому прицелу с "Абакана", тщательнейшим образом разглядывая звероящера, выискивал у того наиболее уязвимые места. И как показала практика: у любого порождения — очи. Но убить это через них проблематично — даже ослепить. Роговицы, защищающие глаза чудища от зноя и жара пекла, покрывали их толстым слоем подстать пуленепробиваемым стёклам, а если учесть его габариты, то и толщина немалая, а соответственно броня крепка.
Последовал выброс языков пламени подобных на столб огненного фонтана.
— Вот это да… — зашептал Глеб про себя.
— Моя жопа рвать! Когти уносить! Своя хабар спасать! Плохой добыча! Наша его! — сполз ниже за склон упырь, чтобы не видеть того, кого лучше не встречать никогда больше — желал поскорее убраться.
— Не дрейфь, ща чего-нибудь придумаем, — уверил Глеб, бросив на словах мимоходом проводнику.