— Тейлз, хочешь поехать с нами? Я покажу тебе город, да и официально зову к себе в гости.
Прауэр на это тут же просиял. Конечно, черт возьми, ему хочется отправиться с ними и больше пообщаться с девушкой в реальности! На этот раз уже Тейлз обнимал ее, а Космо с искренней и теплой улыбкой приняла его объятия, непонимающе посмотрев на хитро переглянувшихся между собой Марию и Шедоу. Как черно-алый и сказал, в будущем у них будет больше времени, чтобы побыть друг с другом.
Но ребята не забыли и о привидениях детей, которые не могли выйти наружу, чтобы обрести покой. Космо сказала, что для этого нужно просто напросто освободить их, то есть сжечь больницу. Ну, а ребятам повторять два раза не надо, они были только рады покончить с этим раз и навсегда.
Сначала они очистили пространство от мелких веток и других предметов, на которых мог перекинуться огонь и распространиться дальше, а потом полили территорию вокруг водой на всякий случай.
Двое из всей команды быстро сгоняли в город и вернулись с двумя канистрами бензина. Для того, чтобы началось возгорание достаточно поджечь только первый этаж, а дальше огонь начнет распространяться по цепной реакции все дальше. Для этой задачи хватило бы и одной канистры, но, чтобы было быстрее, этаж вызвались полить Эми, которая только была рада поучавствовать в этом процессе, и Руж. Соник хотел быть на месте летучей мыши и даже изъявлял желание вслух, но Роуз сказала, что парень больше никогда не зайдет внутрь этой чертовой заброшки и ногой. Не став с ней спорить, он лишь обреченно вздохнул и кивнул, ведь прекрасно понимал ее.
Только во время самого процесса розовая ежиха заметила поникшее состояние своей подруги, но говорить что-то не сочла нужным, молча поливая коридоры бензином, да и сама осознавала, что Руж была не в том настроении, чтобы обсуждать свою и так понятную проблему. Как бы вы чувствовали себя, если на ваших же глазах умер дорогой для вас человек, а вы даже не попытались его спасти, хоть даже шансов на это не было? В которого вы к тому же были влюблены…
Девочки спокойно и без происшествий закончили свое дело и начали идти к выходу. Руж остановилась, буквально, у самой двери, опустила взгляд в пол, сжав пальцы рук в кулаки, а Эми, достав из кармана одолженный серебристым ежом коробок спичек, обернулась назад, услышав, что сзади нее прекратились шаги, и спросила, что с ней такое. Летучая мышь содрогнулась всем телом, будто не зная, что рядом с ней стоит Эми, и медленно подняла голову, взглянув на подругу.
— Все хорошо, — с явно натянутой улыбкой протянула беловолосая, улыбаясь, словно сквозь пелену боли. — Сейчас все будет хорошо…
Дрогнувшим голосом была произнесена последняя фраза. Руж ловким движением руки выхватила спички у подруги, вытолкнув ее через открытую дверь, снаружи ее придержали под локти, чтобы она не упала, а затем перед самым носом розоволосой, которая хотела зайти обратно, чтобы выяснить, что происходит, захлапывается входная дверь.
Все в ту же секунду встрепенулись и подбежали к двери, начав стучать по ней кулакамм, умоляя открыть, но та была подперта снаружи. А у Эми, пока все старательно пытались открыть дверь, сузились зрачки от осознания всего. Она осталась стоять в стороне, в объятиях Соника, который вовремя подоспел ей на помощь, тот даже ничего не спрашивал, понимая, что ему не ответят, просто подошел и обнял ее. Спустя некоторое время девушка утыкается ежу в грудь, начиная надрывно рыдать. Сквозь слезы она начала рассказывать, что произошло в заброшке, упустив деталь с Соником, но остальные и так догадались, что в этом происшествии был замешан и он. У них началась паника, вновь накатившие слезы и понимание, что они могут потерять еще одного друга. Дрожащими руками они начали перебирать все возможные инструменты, чтобы открыть дверь, которая им не поддавалась, будучи сделанной из чертового металла.
Руж по ту сторону так и осталась стоять на месте. Она не обращала внимания на крики снаружи, бросила взгляд на руку, в которой находились спички, и сжала их. Сквозь слезы, застилавшие ей взор, девушка начала поливать второй этаж, еле держась на ногах и спотыкаясь, ведь все так же было темно, затем этому же процессу подвергся и третий, первые два уже горели. Спичка была зажжена и брошена на мокрый след из бензина, который тут же воспаменился. Окинув вспыхнувшее пламя безразличным взглядом, Руж подбежала к уже давно остывшему телу своего любимого, так и оставшегося лежать на том самом месте.
Резким движением опустившись на колени, при этом больно ударившись, она приобняла его за плечо, пачкая руки и одежду в еще не засохшей крови. Она не чувстовала больше того тепла, на смену ему пришел лишь мертвецкий холод. На безжизненное лицо капают слезы. Девушка не слышала приближающегося на них, точнее на нее пожара, в ушах стоял лишь противный скрипучий звон, который резал ей слух.
Она не хотела, чтобы еще полжизни у нее перед глазами всплывала та картина, от которой у нее до сих пор сжималось сердце. Не хотела столько же прожить без родных ее душе улыбки, глаз, объятий и его самого. Да она бы с радостью отдала взамен свою жизнь, лишь бы только он был жив! А ведь Наклз мог бы быть жив, если бы не оттолкнул Руж тогда, то есть на его месте должна быть она… Кто знает, может быть он так же плакал бы над ее телом, но по крайней мере он чувствует, насколько ей сейчас плохо, не видит, насколько жалко она сейчас выглядит.
Она так хотела после этого кошмара начать новую жизнь, признаться ему в своих чувствах и быть либо отвертгнутой, либо принятой, но, видимо, не судьба. Она бы скорее сошла с ума, чем забыла его, а гнить в психушке она тоже не желала. Лучше умереть вот так, рядом с тем, кого она любила всем сердцем, хоть тот уже никогда не сможет открыть глаза.
Слабая? Возможно. Не захотела трудностей, не захотела привыкать к жизни без него, но каких сил ей стоило, чтобы решиться на такое — сгореть заживо? Она не видела, как вокруг нее начинает образовываться кольцо из языков пламени, стремительно приближающееся к ней, или же не хотела видеть, боясь взглянуть смерти прямо в глаза, но прекрасно чувствовала накалившуюся температуру, вот только ей было абсолютно наплевать на все. Мышка смотрела лишь на его закрытые глаза, изредка бросая взгляд на рану на шее, отчего поток ее слез усиливался, и прижималась к телу Наклза сильнее.
— Я люблю тебя, — шепчет, глядя на его лицо, Руж, проведя большими пальцами по холодным щекам, и почему-то улыбается. Рыдает и улыбается.
Он не слышит тебя.
Последнее, что она чувствует — жгучее жжение на своей спине.
Они давно перестали колотить дверь. Просто стояли на безопастном расстоянии и смотрели на то, как огонь выбивает стекла окон, как трещит и разлетается шифер. Они потеряли еще одного... Четыре человека.
Перед их лицами возникла очертание фигуры маленькой девочки, которая благодарно кивнула им и исчезла, сразу же после этого в их уши врезался детский смех, стремительно удаляющийся и проподающий на высоте около двух метров. Отлично. Дело сделано. Можно расходиться... Только вот никто не мог успокоиться, они смотрели на дымящуюся постройку, а по щекам текли ручьи слез.
Как и сказала Космо, всем нужно будет пройти курс у психотерапевта. Придется долго восстанавливаться после пережитого, и они даже думать не хотели, как жить дальше с мыслью, что они больше никогда не увидят четвертых друзей, которые некогда были живы. Пройдет год, два, может три прежде, чем они смогут полностью забыть этот кошмар, оправиться от потери ближних людей, но они не знали, что будут делать все это время. Как они будут объяснять их кончину родственникам умерших?.. Но одно они знали точно: с изучением мистических явлений покончено навсегда.