Расплатившись за цветок, он стал искать предлог, чтоб продолжить знакомство и, указав на корзинку с синими цветами разнообразных оттенков, поинтересовался:
— А как этот называется?
— Не знаю как по-ученому, но у нас его называют жавороночьи ножки. — И сама первая звонко и заразительно рассмеялась, увидев изумление на лице кавалера. Скворуш охотно подхватил веселье и подумал в который раз за утро, что жизнь замечательная штука.
— А знаешь ли ты, милейшее созданье, что моя фамилия Скворуш, что значит скворец, от того мне и стало удивительно, у меня на родине таких чудных названий и цветков нет.
— А как зовут пана кавалера? — улыбаясь, спросила девушка.
— Александром, но ты можешь звать меня Сандро. Я в Париже недавно и многих мест не знаю, может ты могла бы показать мне город?
— С большим удовольствием, но сейчас я занята, хозяйка накажет, если не продам все цветы.
— Видно строга у тебя госпожа, раз ты ее так опасаешься.
Девушка лишь молча вздохнула, опустив глаза, вид ее в стал таким несчастным и грустным, что Скворуш не смог удержаться и заявил:
— Не пройдет и трех дней, как жизнь твоя, прелестное созданье, изменится и к лучшему, я тебе в том ручаюсь!
Взгляд, который в ответ получил Сашко от юной цветочницы, был полон такой надежды и огня, таил в себе столько невысказанного обещания, что начисто вышиб из легкомысленной головы молодого повесы все иные мысли.
Их было пятеро — все уже немного навеселе, и Скворуш, внутренне улыбаясь, без лишних колебаний сделал вывод, что задумка вполне может оказаться удачной, если еще немного поработать над созданием образа простачка.
Вот уже битых два часа он скучал в этой придорожной таверне, медленно потягивая пиво и наблюдая за посетителями. Как назло, здесь не оказалось ни одной хорошенькой служанки, с которой он мог бы поупражняться в своем мастерстве обольщения, а громогласная хозяйка, которая на взгляд Скворуша была вполне аппетитной, так отшила его одним взглядом, что он сразу отказался от дальнейших заходов. Впрочем, спустя некоторое время он даже порадовался этому обстоятельству, с удивлением заметив томную улыбку на лице хозяйки таверны. Предназначалась она новому посетителю — здоровенному усатому громиле-гвардейцу, который ответил хозяйке ленивой усмешкой.
Форму какого полка носил счастливый ухажер улыбчивой трактирщицы — Сашко не разобрал. Росту в гвардейце было с избытком, по сравнению с плюгавенькими имперскими жителями он смотрелся истинным Голиафом, и даже Скворуш, чей рост чуток не дотягивал до шести футов, рядом с ним выглядел… бледновато. Вид у богатыря был столь мрачновато-грозный и свирепый, что местные выпивохи разом осеклись, перейдя на полушепот…
Тогда то Скворуш и заметил этих пятерых, сидевших за столиком прямо посередине зала. Может, и не стоило с ними связываться, только деньги нужны были позарез, да и развлечься хотелось. Скучно было сидеть просто так, ожидать этого болтливого лейтенанта, обещавшего помочь устроиться на службу. Может, и ждет напрасно. Не очень-то ему Скворуш поверил, только надоело без дела болтаться.
Деньги уже заканчивались, а в столице без тугого кошелька не развернешься.
Просить же у компаньона отца — не хотелось, хранил такую возможность на крайний случай. Знал, что попросит — и об этом точно узнает отец, а гордость не позволяла показать, что нуждается. Во всем Сашко пошел в мать, веселую и красивую, из дворянского рода, потому и не нравились ему все эти купеческие премудрости, а любил танцы, лошадей и фехтование. Отец это не одобрял, подрядил его обозы с товаром сопровождать, а когда Сашко взбунтовался — ссора страшная произошла у них, после чего Скворуш покинул родину и отправился искать приключений в империи. Мама, которую он горячо любил и которой письма писал часто, очень за него беспокоилась. Огорчать ее просьбой о деньгах не хотелось, тем более она и так много ему помогала.
Только бурная жизнь столицы, яркие наряды, роскошные дворцы, кареты и ливреи, гвардейцы в роскошных мундирах кружили голову Сашко лучше любого вина. А все эти развлечения — театры, салоны модных поэтов, уличные представления, куртизанки и просто очаровательные девицы — требовали вложений и немалых. Скворуш сам не заметил, как спустя пару месяцев после приезда, остался на мели. Потому и подыскивал сейчас возможность поступить на службу, и самому пробивать себе дорогу в жизни.