— Только Моне.
— И что?
— Что там была другая, ты и…
— У меня была примерка костюма. И по такой жаре… У Эви просто совершенно сдали нервы.
Михаэль кивнул:
— А если тебя станут обыскивать?
Адам пожал плечами:
— Об этом лучше не думать. Они же как звери. Они просто чуют твой страх, у них на это нюх.
— Как собаки, правда? — спросил Михаэль.
— А вы куда едете?
— На Балатон, я Моне обещал.
— Встречаемся на первой стоянке для отдыха после границы, — сказал Адам.
— А если тебя не выпустят?
— Поеду в Варнемюнде.
— А сумка Эви?
— Увидишь, что будет. И помни, ты — свободный человек и посещаешь родные страны пролетариата, своих естественных союзников… В населенных пунктах — не больше шестидесяти, по шоссе — девяносто!
Адам взял коробку с черепахой, открыл багажник и поставил ее туда.
— Извини, Эльфи. — Он захлопнул багажник. — По местам! — воскликнул он и указал рукой на шоссе.
На подъеме из-за поворота выползал грузовик с контейнером, за ним медленно двигалась целая колонна легковушек.
На пограничном пункте Адам остановился за той самой белой «Ладой» с дрезденскими номерами и двумя мужчинами. Он заглушил мотор, вышел из машины и закурил сигару. Облокотившись спиной о водительскую дверь, он закрыл глаза. Здесь, в горах, было намного прохладнее.
Когда опять поехали, Адам лишь снял машину с ручного тормоза и потихоньку начал продвигаться перед красным «пассатом» в сторону границы. Он слишком поздно заметил, что в его ряду документы проверяют две женщины.
10
ПРОПУСКАЮТ ОДНОГО
Блондинка в форме оливкового цвета, с выбивающимися из-под кепи локонами, листала его паспорт. Хотя ноги у нее были красивые, в короткой юбке она смотрелась скованно и неуверенно.
— Вы едете в Венгерскую Народную Республику?
— Хотел сначала, но отпуск слишком короткий. У меня машина сломана была. Теперь не решаюсь на ней так далеко ездить. Еду вот в чешский рай, по горам побродить и всякое такое.
Брюнетка с химией обошла вокруг машины, постучав накрашенными ногтями по капоту.
— Таможенный контроль, — сказала она и взяла у блондинки его раскрытый паспорт.
— Вы обменяли кроны и форинты.
— Еще в июне. Форинты обратно поменяю.
— Что вы везете?
— Ничего, только личные вещи, еду в дорогу и одиннадцать сигар, для личного пользования.
— Подарки везете?
— Нет.
Посмотрев на него, блондинка проставила в паспорте печать, протянула его обратно и небрежно отдала честь.
— Спасибо, — сказал Адам и убрал паспорт в нагрудный карман.
В боковое зеркало он пронаблюдал за тем, как завитые женщины в слишком коротких юбках на неестественно прямых ногах направились к красному «пассату». Лицо Михаэля, казалось, прилипло к лобовому стеклу. Адам завел машину и подъехал к чехословацкому контролю.
— Dobrý den, — ответил Адам и протянул свой паспорт.
Поправив зеркало заднего вида, Адам повторил вслед за пограничником «na shledanou». Перед ним открыли шлагбаум. Когда он посмотрел назад, красный «пассат» как раз знаком попросили выехать из общей очереди. Михаэль вышел из машины. Его окружила группа людей в форме.
За первым поворотом Адам остановился, достал из багажника коробку, поставил ее на переднее сиденье рядом с водительским местом и открыл. Черепаха не шевелилась. По прекрасному асфальтовому шоссе в сторону Теплице, которое серпантином спускалось вниз, он еще во времена своей учебы на мастера как-то съехал на велосипеде на огромной скорости. Внизу оказалась парковка с небольшим продуктовым магазином, который уже закрылся.
Адам разложил дорожную карту на капоте и поставил термос на ее верхний край. Из Теплице ему нужно было ехать в сторону Ловосиче, все время прямо по шоссе Е 15, которое одновременно было трассой № 8 до Праги. В городе ему тоже нужно было придерживаться трассы № 8. Он дважды пересечет Влтаву. Если он найдет правильный съезд с шоссе, то очутится прямо у Вацлавской площади. Он сложил карту так, чтобы ее можно было держать одной рукой, и до половины засунул ее под коробку.
Адам вылил в стаканчик остатки кофе. Если бы встречу назначал он, то точно не в Праге, а здесь неподалеку, на вокзале в Усти-над-Лабем, так они воссоединились бы гораздо быстрее. Он решил ехать дальше, потому что Михаэль мог появиться еще очень нескоро.
Проехав Терезин, он взялся подвезти двух женщин, которые были ненамного старше него, но из-за золотых зубов казались бабушками. У каждой из них на коленях было по огромному жестяному жбану, доверху наполненному большими темными вишнями.