— Ив, эй, Ив? — прошептал Михаэль.
Лицо Эвелин закрывали волосы. Михаэль нагнулся к ней. Она слегка посапывала. Ноги ее покрылись мурашками. Михаэль прикрыл ей бедра юбкой, потушил окурок о траву и лег на спину. Поворачивая голову к Эвелин, он губами доставал до кончиков ее волос и целовал их.
30
ВЕЧЕР ПРИ СВЕТЕ МИГАЛКИ
— Пойдем искупаемся? — спросила Эвелин. — Луна взошла.
Михаэль остановился на террасе ресторана, где группа музыкантов, одетых в рубашки с жабо и красными бабочками, все еще играла песни «Аббы». Голоса певицы почти не было слышно, хотя она касалась микрофона губами.
— Они просто непотопляемые!
Высоко задирая ноги, Михаэль спрыгивал вниз по ступенькам.
Вообразив левый кулак микрофоном, Эвелин пела «you are the dancing queen…», нацелив указательный палец правой руки на Михаэля. Он удержал ее руку и поцеловал ее.
— Спасибо, — сказал он.
— Так здорово было! Где ты всему этому научился?
— Чему?
— Ну, всем этим танцам! Научишь меня им, всем по очереди!
— Ты же и так все умеешь!
— А, ничего я не умею.
— Ты смотрела мне в глаза, и у тебя все получалось.
— А когда ты меня отпускал, все заканчивалось.
Михаэль нагнулся и поднял Эвелин на руки. Она обхватила его за шею, положив голову ему на плечо. Через несколько метров у нее с ноги слетела босоножка.
С Эвелин на руках Михаэль присел на корточки, подхватил босоножку пальцем, распрямился и пошел дальше.
Когда он остановился, она поцеловала его в шею.
— Еще немножко, совсем немножечко! — прошептала Эвелин.
— Merde!
Он попытался поставить Эвелин на землю. Она продолжала держаться за него.
— Машина, — сказал он и высвободился из ее объятий.
Водительская дверь была приоткрыта.
— Ты не запер дверь?
Михаэль обошел вокруг машины.
Когда Эвелин увидела разбитое стекло, она прикрыла рот ладонью. Михаэль сел на переднее сиденье и открыл бардачок.
— И что? — спросила она.
Он продолжал обшаривать руками бардачок.
— Всё, всё украли!
— Всё?
— Всё, — сказал Михаэль и вытащил из кармана рубашки пачку форинтов. — Это всё, что у меня осталось.
— И паспорта тоже?
— И кредитки, всё.
— Ты ничего не оставил в комнате?
— Ключи от квартиры.
— Они приемник украли!
— Вот его бы я им с радостью подарил.
— Как они его вытащили?
— Какой же я идиот! Не хотел танцевать с полными карманами. Подумал, раз машина стоит здесь, на гостиничной парковке, то ничего не случится.
— Это моя вина. Если б у меня была сумочка, но я не хожу с сумочками, я…
— Нужно вызвать полицию.
— В такой час?
Большая стеклянная дверь гостиницы была уже заперта. Михаэль несколько раз позвонил. Худощавый пожилой мужчина на ходу пытался найти на связке нужный ключ. Какое-то время они стояли напротив друг друга, разделенные стеклом. Портье безуспешно дергал дверь изнутри, Михаэль — снаружи.
— Господи, неужели он не понимает, что она заперта?
Портье скрылся.
— Мне так жаль, просто ужас, прости.
Эвелин погладила Михаэля по руке.
— Может, он с ними заодно. Он должен парковку охранять, а не запираться.
Михаэль начал громко стучать в дверь. Прибежал портье, показывая ключ.
— Вы уверены, что это произошло здесь? — спросил портье, держа в одной руке телефонную трубку и уже набирая номер.
— Мы бы не стали ставить сюда машину с разбитым стеклом и оставлять в ней деньги!
Михаэля попросили по буквам продиктовать свое имя, номер и марку машины.
— Они приедут осмотреть место происшествия, — сказал портье и предложил им присесть на диван.
С обеих сторон его обрамляли пепельницы на стойках, их серебряные полукружья были доверху забиты окурками.
— Давай подождем на улице, — сказала Эвелин.
— Радуйтесь, что машина на месте, — сказал портье, придержал для них дверь и вновь запер ее за ними.
Михаэль сел на верхнюю ступеньку и закурил.
— Будешь?
Эвелин покачала головой.
— Все равно мы прекрасно провели время, этого у нас теперь никто не сможет отнять, — сказала она.
— Ты замерзла?