— Спасибо, — сказала Эвелин. — А у меня для вас только вот это. — Она достала из сумки полупустую банку горчицы.
— А это что?! — сказала Катя и подняла вверх руку с красно-рубиновым кольцом. — Кроме того, это уникальная вещь! — Она щелкнула пальцами по банке, издавшей при этом громкий глухой звук.
Эвелин взяла Адама под руку. Они перешли через дорогу и пошли дальше по каштановой аллее.
— Михаэла и Габриэла, — произнес Адам.
— Нечастое сочетание, — сказал Марек.
— Из хорошей семьи, — добавила Катя.
— Что значит «из хорошей семьи», что ты говоришь? — спросил Адам.
— Но это так, у вас абсолютно элитное соседство.
— Раньше это называлось «коммуналка».
— Точно! — воскликнул Марек. — Коммуналка!
— Мне бы больше хотелось чего-нибудь своего, это не должно быть что-то выдающееся, но со своей ванной, со своим туалетом, хотя бы ради ребенка.
— В этом районе ты ничего своего не снимешь.
— Или в подвальном этаже, — сказал Марек. — Я как-то жил в подвале.
— По мне бы лучше так.
— Но не с беременной женой, Адам. Вы, кстати, можете предложить своим соседкам стать крестными мамами.
— И там правда есть сад?
— Окна выходят в сад — он, правда, только для жильцов нижнего этажа, им весь этот дом принадлежит. Но они наверняка не будут против, если вы будете вывозить на полянку детскую коляску или если Эльфи там иногда будет ползать.
— А залог? У тебя так много денег? — спросил Адам. — Мы тебе потом все отстегнем, при первой возможности…
— Стегнете? — спросил Марек и улыбнулся.
— Выплатят, все выплатят. Нет проблем, правда, — сказала Катя и просунула руку под локоть Эвелин, так что их четверка занимала теперь весь тротуар.
Эвелин двигалась, словно во сне. Она слышала голоса других, но ей не хотелось, чтобы что-то отвлекало ее от этой новой жизни. С каждым шагом, который приближал ее к ее собственной комнате с паркетом и лепниной и огромной кухней, она чувствовала себя увереннее.
— А почему этот дворец так дешево стоит? — спросил Адам.
— Не так уж и дешево. Это все благодаря их родителям. Они хотят, чтоб с их дочерьми жили приличные люди, — объяснила Катя.
— А мы — приличные люди?
— Ну конечно, не наркоманы, не богема, бежали от коммунизма, учитесь, трудолюбивые и красивые, таким нужно помогать. К тому же Эви будет обучать их русскому языку.
— Ты? — Адам остановился.
Эвелин пожала плечами и потянула его дальше.
— Повезло тебе, — сказал Марек. — Вам всем повезло, вам уже ничего не будет!
— А сколько им лет?
— Года двадцать два, двадцать три, еще учатся. Михаэла все знает о музыке, а Габриэла — о политике, два супермозга. Габриэла даже диссертацию уже начала писать, что-то про Ближний Восток. Она когда-нибудь станет послом, на что угодно поспорю. В споре с тобой я ведь тоже выиграла.
Она нагнулась вперед, чтобы посмотреть Адаму в лицо.
— А что, тут в университете можно изучать политику? — спросил Адам.
— Конечно, ты тут что хочешь можешь изучать, — сказал Марек. — Но выглядят как абитуриентки. По здешним женщинам вообще не разберешь, сколько им лет.
Возле кондитерской они остановились. Очередь доходила до дверей.
— Тут ты каждый день можешь покупать булочки или яблочный штрудель с ванильным соусом, — сказала Катя.
— Каждый день свежая манна, — сказал Адам.
— Они же обещали что-то испечь, — сказала Эвелин.
Ей не хотелось останавливаться. Только когда они шли, она чувствовала себя уверенно.
— Я же вам еще не рассказала, что звонила госпожа Ангьяль, — сказала Катя.
— Госпожа Ангьяль?! — воскликнул Адам. — А откуда у нее твой номер?
— Наверное, Михаэль дал.
— Замечательно. Он что, не заплатил?
— Она просто хотела узнать, как у нас дела.
— И что она сказала?
— Ничего особенного — только чтобы ты ей как-нибудь позвонил.
Адаму пришлось чуть отойти в сторону, чтобы дать выйти двум женщинам с большим тортом.
— Пойдемте, тут еще долго стоять, — сказала Эвелин.
— Но тогда мы придем с пустыми руками, — сказала Катя.
— Ну и что? Зато вовремя.
Эвелин потянула Адама дальше. Катя и Марек пошли за ними.
— А если тебе вдруг захочется назад, на свою виллу? — спросил Адам и подождал, пока Катя снова возьмет Эвелин под руку.
— Не захочется, — ответила Катя и поцеловала Марека.
— Ну пойдемте! — сказала Эвелин.
— Адаму стоит только начать, — сказала Катя, — когда ты раскрутишься, вы всюду сможете жить, почти всюду.