Обычно она проходила поверхностную процедуру прямо в своей повседневной одежде и сразу уходила, но сегодня процесс должен был быть более тщательным. Как только Лаура сняла халат и шапочку, снова включился душ.
Прекрасно. Вот тебе и шелковая блузка с пометкой «только для сухой чистки».
Поток воды прекратился. Но, как оказалось, процедура еще не закончилась.
— Пожалуйста, снимите одежду и положите ее в мусоропровод.
Раздеться догола? Но он же не мог заставить ее, верно? Она встретилась взглядом с солдатом, но его спокойное выражение лица ничего не выражало.
— А я должна? — спросила она. — На халат ничего не попало, поэтому моя одежда не представляет опасность.
— Приказы, мэм.
Военные и их проклятые приказы.
Сжав губы в тонкую линию, Лаура скинула промокшую одежду и бросила ту в желоб, ведущий к герметичной духовке, в которой для разложения загрязненных предметов использовался сильный нагрев. Стоя в лифчике и трусиках, Лаура даже не знала, что еще могла сказать.
Зато солдат не растерялся. Ублюдок.
— Всю одежду, мэм.
— Ты не мог бы отвернуться?
— Извините, мэм. Мне приказано наблюдать за вами, чтобы вовремя заметить признаки инфекции.
«Чего? Больше похоже на хитрость, извращенец».
И подумать только, у нее еще были похотливые мыслишки в отношении данного солдата. Больше нет. Внутренне ворча, Лаура сбросила нижнее белье и, не встречаясь с ним взглядом, не сумела скрыть смущение.
Трусики и лифчик были выброшены в мусорное ведро. Она обняла себя руками и посмотрела сквозь мокрую прядь волос на охранника. Возможно, на его лице и не отражались эмоции, но взгляд стал более пристальным, нежели обычно. Несмотря на раздражение из-за того, что он настаивал на исполнении приказов, Лаура сильно смутилась. А еще она не смогла удержаться от неуместного мысленного вопроса.
«Нравилось ли ему увиденное?»
Как врач, пусть и профилирующийся на науке в молекулярном уровне, Лаура знала, что не обладала идеальными пропорциями тела. Определенно не модельный тип. В лучшем случае, ее можно было бы назвать симпатичной благодаря невысокой и пухленькой фигуре. Слишком много времени в лаборатории и игнорирование беговой дорожки. Ее молочно-белую кожу редко касалось солнце, а флуоресцентное освещение не помогало исправить бледность.
Румянец на ее щеках, вероятно, распространялся и на другие части тела.
«Надеюсь, он думает, что это из-за детоксикации, а не из-за его пристального внимания».
Да, смущение играло основную роль в сложившейся ситуации, но возбуждение тоже проявилось.
Жаль, что Лаура возбудилась от такого пустяка, как раздевание перед незнакомцем.
Избавившись от одежды и снова ополоснув тело, она взяла и надела чистые очки, а затем встала под поток теплого воздуха, чтобы обсушить тело. После холода едкого антисептического спрея тепло приветствовалось.
Развернувшись на триста шестьдесят градусов по приказу автоматической системы, Лаура нечаянно поймала взгляд солдата… и уже не отпустила.
Его лицо оставалось бесстрастным, но глаза рассказывали совсем другую историю. Женщина всегда поймет, когда ею восхищаются. Несмотря на эпизодический опыт общения с противоположным полом, Лаура не была исключением.
Ему нравилось увиденное.
Жаль, что у них ничего не получится.
Раздражающий компьютерный голос объявил:
— Детоксикация завершена. Пожалуйста, пройдите в кабинет вашего руководителя для выяснения обстоятельств случившегося.
— Сразу после того, как найду какую-нибудь одежду, — проворчала Лаура, открывая шкаф и доставая свежий лабораторный халат. Обернув его вокруг обнаженного тела, она надела одноразовые тапочки, все еще слишком остро ощущая отсутствие трусиков и всего остального. Хорошо, что в ее шкафчике хранилась запасная одежда. Лаура усвоила урок уже после своего первого несчастного случая. Возвращение домой в одном лабораторном халате и с вьющимися волосами, заставило соседей слишком много болтать.
Опустив глаза, Лаура встала перед дверью, ожидая, пока солдат ее откроет. С шипением воздуха дверь открылась.
Девушка вышла.
— Пожалуйста, проследуйте за мной, мэм, в кабинет начальника, — отчеканил голубоглазый солдат. О боже, ранее Лаура шутила с Тиш, что этот парень был обязан иметь хоть один недостаток, поэтому, вероятно, обладал каким-то писклявым голосом, который разрушил бы всю его привлекательность, но она ошибалась. Так ужасно неправильно.