Особенно всеобщее внимание привлекал Ракета. Люди заглядывались на него, улыбались. Он лишь многозначительно оглядывал приближающихся к нему и даже, иногда, давал себя погладить. Это удивительно и приятно. Раз зверёк не чувствует угрозы, значит, её нет, и людям этим он, худо-бедно, доверяет.
– А, вот ты где! – Ворона оглянулась. Ей в лицо, чуть ли не от уха до уха, улыбался тот самый странный парень. Светлые волосы удивительной гривой обрамляют тонкое, точёное лицо с заострённым подбородком и по-девичьи мягкими чертами. Большие сине-лиловые глаза искрятся неподдельной радостью. Теперь он был одет чуть больше, чем в городе – на нём была запылённая майка с выцветшим рисунком и жилетка со множеством карманов. Ворона невольно залюбовалась его искренним и чистым взглядом и красивыми, тонкими руками, белыми и совершенными, как у мраморной статуи, выточенной искусным скульптором. И, что самое странное, парень вызывал чувство умиротворения, покоя и даже умиления, какое бывает, когда видишь что-то очень красивое, маленькое и хрупкое.
– Как ты себя чувствуешь? – участливо спросил он, заглядывая ей в глаза. Это одновременно и обескураживало, и раздражало, и…нравилось? Да ну, что за хрень!
– Нормально! – отмахнулась Ворона отведя взгляд. – Жить буду. Благодаря тебе, кстати. Так что, спасибо, в долгу не останусь.
Парень снова улыбнулся. Теперь смущённо. Твою мать, да он что эти улыбки перед зеркалом разучивает?! Как, сука, у него получается выглядеть таким трогательным?!
– Ты ищешь кого-то? – спросил он.
– Вообще-то, да…мне к главному вашему надо.
Голос ещё звучал непривычно. Ворона говорила редко, и то только с Ракетой.
Кстати, о еноте. Ворона только сейчас заметила, что парень, на протяжении всего разговора уже спокойно поглаживал лобастую голову зверька и чесал ему за ушком. А енот и рад! Кто он такой?! Человек ли он вообще? Что это за ходячий заряд милоты, что уничтожает всё дерьмо в радиусе сотен километров лучами своей трогательности?
Ладно. Ещё будет время разобраться. Наверное…
– К папе? – обрадовался он ещё больше. – Так я тебя отведу.
Он неожиданно схватил её за рукав свитера, так, что Ворона даже ничего не успела сделать, и потянул за собой.
– Эй, полегче! – только успела выдавить она, вырвав руку, может, чуть грубее, чем следовало. Она поняла это, встретившись с ним глазами, и увидев в них искреннее непонимание и тень грусти, такую, что и её сердце сжалось, а в груди заворочался стыд. Да, совсем одичала.
– Прости, ещё не привыкла к людям.
– Это ничего! – с пониманием отозвался парень. – Освоишься. Привыкнешь. Пойдём.
Чтобы разрядить обстановку и справиться с одолевающими её чувствами, Ворона спросила:
– Тебя Адам зовут?
– Ага. А тебя?
– Ворона, – пожала плечами девушка.
– Но это же не твоё настоящее имя, так? – Адам странно посмотрел ей в глаза. Прищурился. Хитро улыбнулся, и выдал: – Анна тебя зовут.
Ворона опешила.
– Как ты…
Адам лишь улыбнулся и пожал плечами:
– Увидел.
– Ну не на лбу же оно у меня написано?!
– Почти. Когда человеку дают имя, оно становится неразделимо с ним.
– Ты телепат?
– Кто? – искренне удивился парень.
Вот уж атас! Имена может читать, а такие простые вещи не знает!
И только Ворона собралась ему объяснить, как он насупился и пробурчал – ну, точно, мальчишка:
– И никакой не атас! Ну, подумаешь, не знаю, кто этот твой телепат. Зато, я много чего другого умею.
Ворона нервно сглотнула.
– Ну, вот, телепаты, это такие люди, которые умеют делать то, что только что сделал ты…только, можно тебя попросить лишний раз так со мной не делать, а то мне страшно немножко.
– Прости, – по-доброму улыбнулся Адам. И, лукаво блеснув своими восхитительными глазами, добавил: – Но ты слишком много и громко думаешь.
Удивившись себе, Ворона хохотнула. Несмотря на экзальтированность и восторженность тембра голоса, торопливость, будто парень под веществами, девушку он не раздражал. Даже, напротив, он казался…забавным и милым!