- Вы только посмотрите на нее. Она еще и издевается над нами. Ах ты, старая калоша, - одна из женщин с криком бросилась в сторону Федоровны. Но та, схватила палку, которой подпирался хлипкий забор, огораживающий палисадник и выставила ее перед собой. - Только подойди ко мне.
- Она еще и угрожает. Давно уже пора разобраться и с ней, и с ее приблудной Тапкой.
Женщины заговорили одновременно. Они кричали, угрожали, перебивали друг друга и заканчивали чужие фразы. Настроены они были решительно. Но и баба Даша оказалась не робкого десятка. Она кричала громче всех, выставив перед собой палку в качестве защиты.
- Что там происходит? - Оля просто не могла усидеть пред окном. Девушка нахмурилась и посмотрела на сестру, которая застыла в дверях комнаты. - Пойдем, посмотрим.
- Ты что с ума сошла? - От подобного предложения Настя наотрез отказалась, даже сделала несколько шагов назад. - Я туда не пойду.
На что Ольга лишь тряхнула головой, отчего ее короткие волосы разлетелись в разные стороны и, схватив Настю за руку, потянула ее за собой на улицу.
Во дворе шесть женщин, сверкая глазами и размахивая руками, высказывали претензии хозяйке дома. Баба Даша с палкой в руках стояла перед ними, вставляя свой комментарий каждый раз, как предоставлялась такая возможность. Появление сестер женщины, увлеченные спором, заметили не сразу. Они наступали на Федоровну, практически прижав ее к стене хибары. Вот-вот в ход должна была пойти палка.
- Смотрите, эти девицы тоже здесь, - одна из женщин со странными пустыми глазами, повернула голову в сторону сестер. Ее подруги тут же замолчали, пожирая девочек взглядом.
- Девочки, идите в дом, - послушная и напуганная Настя, повинуясь бабе Даши, хотела было вернуться в комнату, но Оля удержала ее.
- Нет уж, пусть они останутся и узнают, что грозит таким, как Федоровна.
- Алла, успокойся. Это же дети, - Лидия, казалось, поубавила немного пыла. Появление девочек, которые широко раскрыв глаза, смотрели на них, отрезвило женщину.
- Это у нас дома дети. А это городские профурсетки. Ишь, сидят в доме. Видать самогонку гонят. Недаром пар из окна валит, - Алла говорила тихо, но ее слова, казалось, приковывают к себе внимание остальных.
- О чем вы говорите, - баба Даша опустила глаза, и женщины внутренне содрогнулись. За все время, что Федоровна гнала самогон, ни разу никому не удалось ее пристыдить. А тут она опустила глаза. - Девочки тут причем?
- Мы убирались в доме, - руки Ольги автоматически сжались в кулаки. Загородив сестру собой, она с вызовом посмотрела на женщин.
Но этого больше не требовалось. Женщины, пришедшие к Федоровне для выяснения отношений, менялись прямо на глазах. До появления на пороге сестер ими руководили лишь злость и отчаяние. Устав от постоянных пьянок своих мужей, они видели в бабе Даше своего злейшего врага. Захари, который впитывал в себя эмоции Аллы, видел все, что творилось в сердцах этих женщин, как на ладони. Но стоило девочкам выйти, их чувства начали меняться. Злость отступала, уступая место неуверенности, а затем и спокойствию.
- Да кто ты такая? - Понимая, что все его планы рушатся, Захари метнул в сторону Насти злобный взгляд.
Темный шар, вырвался из руки Аллы и полетел в сторону сестер, вызвав при этом панику среди женщин. Они с ужасом вскрикнули, некоторые закрыли глаза. Баба Даша переводила взгляд с Аллы на палку в своих руках, но действовать не решалась. Лишь Тапка, почуяв неладное, принялась громко лаять, забыв о своей болезни. Основной удар пришелся на Олю. Настя, которую девочка закрыла собой, силой удара была также отброшена в сторону. Влетев через открытую дверь обратно в дом, сестры со стоном приземлились на деревянном полу. Во дворе верещали женщины. Их голоса доносились до девочек, как сквозь вату.
Стараясь не обращать никакого внимания на панику и крики женщин, Захари двинулся в сторону дома. Перед собой он видел лишь одно: полные слёз глаза Насти. От одного этого взгляда в женщине-носителе волной поднялось негодование. Чувствуя, как его начинает выталкивать из Аллы, «внешний» крепче вцепился в свою жертву, стараясь поглотить как можно больше энергии до того момента, как его вышвырнет.