— Девочки, нам лучше убраться отсюда и подальше, и очень быстро. Бегом отсюда, я сказал.
Адель увидела, как рыжеволосая схватилась за ножи.
— Не надо так, мы вас ждали, а вы за оружие хватаетесь. Нехорошо, — как можно мягче проговорила она, отвлекая женщину.
Этого было достаточно, ей ответил растерянный голос.
— Мирра?
— Почти, — улыбнулась Адель, видя, как накрывает рыженькую вампирское заклятье сна.
Вампир зажег свет и деловито принялся разоружать людей, Адель присоединилась к нему.
— А этот эльф непрост, — вытаскивая очередную смертоносную игрушку из тайника в одежде проговорил вампир. — Чего только тут нет?
— Серебра, — очаровательно улыбнулась Адель.
— Злыдня, — мило улыбнулся вампир. — Его нужно покрепче связать.
— Всех их нужно связывать покрепче, а то нам с тобой несдобровать.
Вампир кивнул и умело стянул тугой узел на руках эльфа. Когда все было закончено, демон и вампир аккуратно уложили пленников у очага. Адель развела огонь, чтобы люди не замерзли.
— И сколько они будут спать?
— Около часа, у нас есть время поболтать.
— Вот смотрю я на тебя вампир и понять не могу, ты почему такой смуглявый и здоровый? Вашему виду положено быть бледными и щуплыми, вы ж одной кровью питаетесь, а это не слишком питательный продукт.
— Предрассудки, — отмахнулся вампир. — Щуплые и бледные — обращенные, а я рожден вампиром. И, кстати, для рожденных, кровь — скорее деликатес, излишество, слабость, как алкоголь для людей, а не питание. Я могу спокойно обходиться и без нее. Кстати, меня зовут Себастьян Берт вон Прайм Далин.
— Себастьян, красивое имя. А я Адель.
— Приятно познакомиться, принцесса тьмы, — вампир даже бровью не повел, галантно склоняясь к ее руке.
— Принцесса, без царства, — усмехнулась Адель. — После того, как появились драконы и стали активно вмешиваться в жизнь нашего мира, разрушая его уже одним своим присутствием.
— Это не меняет ничего. Я рожден вампиром, а ты — рождена демоном.
— Мы не рождаемся, вампир, и не умираем. Мы те, кто есть, испокон века.
— И между тем, не могу не выразить тебе своего восхищения.
— Заткнись уже, Себастьян. Не тревожь старую рану.
— Ты же сама вызвалась ей помогать, сама отдавала ей свою силу, сама вела ее к черте, не ради нее? Ты веришь в нее, надеешься, что она сможет закончить все и ты вернешь свое царство.
— А ты вызвался мне помогать вот прям из любви к людям?
— Конечно нет, принцесса, — вампир присел у огня рядом с ней. — Со дня изгнания нашего рода из твоего царства, мы всегда мечтали вернуться, принцесса. Прошло столько времени, все изменилось. Изменился ваш мир, и мы тоже изменились. Быть может, вернув свое ты сможешь забыть старые обиды и позволишь последним оставшимся вампирам вернуться?
— Вас изгнали за гордыню и длинные языки. Я помню этот процесс. Но ты прав, прошло слишком много времени. Я подумаю, как вам помочь, Себастьян.
— Все было не так, хотя язык там точно присутствовал, — вампир игриво подмигнул Адель. — Как там? Что там происходит сейчас? — грустно глядя в огонь спросил он. — Тебе покажется это нелепостью, но я скучаю по своему миру.
— Все изменилось, Себастьян. Наш мир рушится, а из-за постоянного присутствия в нем Красного дракона, там разрушения происходят быстрее, чем здесь. Ты не узнаешь наш мир, вампир. Того мира, из которого вас изгнали, давно уже нет. И я не знаю, сможем ли мы восстановить его. Элирия позаботилась об этом мире, но не о нашем, о нем она почему-то не подумала.
— Она была всего лишь юным Богом, она не могла предусмотреть все. Не вини ее, она и так сделала много.
— Ты просто не видел во что превратилась страна вечного лета, Себастьян. Нет больше лета, ничего нет, запустение и разруха.
— Не отчаивайся, принцесса, нам потребуется много времени, но мы сможем все восстановить, когда эти юные духи покинут наш мир.
— Поэтому я и помогаю ей. Она должна завершить начатое тысячелетия назад. Они должны уйти. Сложнее всего будет с Калисто. Орлен последует за Элирией, слишком велико его ощущение вины. Ты видел, как мучается его воплощенный?
Вампир молча кивнул. Он видел. И ему было страшно от созерцания увиденного, а что чувствовал человек, он не мог даже представить.
— А она не понимает, — пожаловалась Адель.
— Она понимает лучше, чем ты можешь подумать, демон, но она смертная, она хочет иметь хоть небольшую надежду. Надежду, что даже для героев есть будущее… Вопреки тому, что она знает от Элирии. Она очень хочет жить. Забыть обо всем этом кошмаре и просто жить. Она боится, что, завершив это дело, они больше никогда не встретятся, ведь завершившие дела не возвращаются в Колесо жизни. Дай ей шанс.
— Но это законы вселенной, и даже богам не дано их изменить. Это баланс. Закончив свое дело, они завершат цикл перерождений.
— Она очень упряма, возможно, у нее получится.
— Ты ее знаешь?
— И ее, и многих до нее. Я был дружен с ее отцом. Я учил его древним знаниям. Впервые я увидел ее, когда она еще ходить не умела, — вампир улыбнулся. — она была очень смелым ребенком. Ей нравилось трогать мои клыки, она любила сидеть у меня на коленях, слушая наши разговоры. Я всегда знал, что Элирия будет возрождаться среди вольных эльфов, и всегда находил новорожденных, следил за ними, учил их родителей. Так что я хорошо ее знаю, Адель. Она заслуживает этого шанса, даже если это будет единственным исключением.
Вампир резко обернулся к пленникам и встретил внимательный взгляд полуэльфа. Тот не сводил глаз с сидящих у огня фигур.
— Как интересно, — проговорил Лерд. — Я не мог не услышать вашей беседы, и я потрясен.
— Себастьян! — осуждающе проговорила Адель.
Вампир пожал плечами.
— Он полуэльф, на них наши чары действуют слабее, чем на людей, я не подумал об этом. Прости, Адель.
— Ну, то, что вы не желаете нам смерти, я уже понял, — усаживаясь сказал Лерд. — Так к чему все эти сложности?
— Ха, — встала спиной к огню Адель. — Ты хочешь сказать, эльф, что если бы к вам троим подошли демон и вампир и сказали, что хотят поговорить, вы бы вот так просто согласились?
Лерд нахмурился, представляя такую ситуацию.
— Вряд ли, — честно признался он. — Скорее всего мы бы для начала атаковали, но мы знаем кто ты, демон и потому тебя бы постарались не зацепить сильно.
— Ну, ты и рыжая, может быть. А вот вторая, точно попыталась бы сделать пару дырок в этой шкурке, чтобы остудить пыл ее возлюбленного.
— Ты плохо думаешь о Каре. Она вспыльчива и ревнива — это так, но она не станет вредить Мирре, она достаточно разумна.
— Не в моменты, когда ее захватывает ревность. Так что, во избежание кровопролития, мы приняли такие меры.
— Пить дадите? — поинтересовался Лерд. — А то от этого вампира меня мутит.
— Меня зовут Себастьян, — проговорил вампир, поднося к губам Лерда бутыль с водой.
— Очень неприятно, вампир, — поморщился Лерд. — Нет, ты сам вроде нормальный мужик, но для меня ты воняешь, как пятидневный труп.
Вампир улыбнулся.
— Знаю, особенно в замкнутом пространстве. Но тебе придется с этим смириться. Если будешь себя хорошо вести, развяжу, и будем ждать пока очнутся твои подруги.
— Да уж куда я денусь? Развязывай. Вот дожил я до седых волос, думал, что уже все знаю, все видел, а встретил их и теперь понимаю, что не знаю ничего. Это так стимулирует, — потирая руки проговорил Лерд. — Оружие?