«Ладно, разберёмся!» — решил Эткинд и поспешил в свой номер, чтобы упаковать небольшой саквояж и успеть к отплытию яхты.
Мустафа, разбуженный телефонным звонком Генри, сладко потянулся и одним движением вскочил с кровати. Его подтянутое тело сладко ныло, напоминая о том, как отлично он потрудился этой ночью. Что ж, ему крупно повезло! Прекрасная принцесса Аделаида оказалась чиста и непорочна, а это для него, исповедующего ислам, было крайне важно. Теперь у него и тени сомнения не осталось в том, что решение сделать предложение наследнице империи Сингх-Готлиб было совершенно правильным. И деньги к деньгам. И красота к красоте. И чистота к зрелости. И дети будут сказочно красивы.
В том, что миссис Готлиб и её муж не будут против брака их дочери, Мустафа ни сколько не сомневался. Он видел своими глазами, как смотрела на него Нани, как буквально подсовывала ему свою дочь. Но она могла бы и не стараться. Потому что мать Мустафы давно одобрила выбор сына и даже наняла специального школьного учителя, который отвечал на вопросы какого-то дурацкого конкурса, затеянного сумасбродной миллиардершей. Ну а пока длился конкурс, лучшие ищейки шейха выясняли всё о будущей невесте. И единственный негативный момент, который им удалось обнаружить, был школьный диплом красавицы Аделаиды, в котором почти все отметки были, мягко скажем, не очень удовлетворительные. Иса Мутадиб, шеф службы безопасности шейха, даже встретился с некоторыми бывшими одноклассницами Дели и те, спустя годы, признались, что намеренно травили девочку, страшно ревнуя её ко всем симпатичным мальчикам своего класса и даже школы. Травили столь успешно, что Аделаида даже начала заикаться и столбенеть возле школьной доски. И лишь хорошие домашние работы позволили Дели с грехом пополам закончить школу.
Узнав об этом, мама Мустафы даже обрадовалась. «Дорогой сын, — сказала она, — раненый щенок всегда обожает своего хозяина. А я, как женщина, могу обещать тебе, что отогретая тобой девушка будет вовек тебе благодарна!». Мама Асмир могла бы и не тратить своего красноречия. Шейх Юзеф и без советов решил, что Аделаида прекрасная партия для него, особенно с учётом того, что красавица модель, как он выяснил, так и осталась вне религии. А это означало, что ей будет легко принять ту веру, которую исповедует её супруг.
Ну а вчерашний вечер и ночь окончательно перевели принятые им решения в точку невозврата. Аделаида оказалась просто воском в его руках, таким податливым, тающим, пластичным. Её шоколадные глаза смотрели на него, на мужчину, а видели в нём Бога!
О! Мустафа знал цену женским взглядам и давно привык к обожанию, к восторгу, к поклонению. Но в этих взглядах всегда можно было чётко определить, что больше всего заводит его поклонницу — внешние данные, размер состояния, чувственность или что-то еще, поддающееся определению. Аделаида смотрела иначе. Она просто растворялась в нём, как сахар растворяется в горячей воде, делая её сладкой и оставляя прозрачной, без намёка на своё присутствие.
Мустафа принял душ, съел пару персиков и сделал несколько телефонных звонков — на «Сириус» своему капитану, в офисы двух его банков (падающая цена на нефть могла чуть-чуть уменьшить его состояние, а слова «уменьшить» Мустафа Юзеф терпеть не мог). Третий звонок был в Доху, где жила и ловко управляла огромным дворцом мама Асмир:
— Доброе утро мама!
— Доброе утро, мой господин!
— Я хочу тебя обрадовать. Аделаида будет моей женой. Она была чиста, как тебе и предсказала прорицательница Зулим.
— Ты уже говорил с её матерью? Какой калым они хотят?
— Пока не говорил. Планировал это сделать сегодня на острове, хотя, возможно, мне лучше дождаться моих юристов для составления контракта?
— Нет-нет, не нужно никого ждать. Девочка чудесная и она стоит любых денег. Я не говорила тебе, но из Парижа мне прислали свадебные украшения для невесты, которые я заказала в надежде, что Аллах исполнит моё самое заветное желание и у меня родится внучка, но… — Асмир вздохнула и замолчала.
— Что «но», мама?
— Комплект украшений весит шестнадцать килограмм. Как она сможет всё это выдержать?
Мустафа рассмеялся:
— Аделаида только кажется хрупкой. На самом деле она сильная и гибкая, как молодая лоза. При её работе ей приходится иногда одевать на себе вещи и потяжелее.
— Ох, да… Эта её работа…
— Не волнуйся. Я уже выяснил телефоны её агента и в ближайшие дни свяжусь с ним, чтобы расторгнуть контракт.
— Хочешь я прилечу к тебе, когда ты будешь делать предложение?