Хозяин встречи прибыл первым. На сей раз он избрал личину водителя разъездного фургона — недовольное лицо, измазанные в машинном масле руки, джинсы, свитер и рабочий халат, тоже заляпанный пятнами поверх. Какая-то свернутая толстая газета подмышкой. Старый, носатый фургончик BMC с эмблемой дешевой службы доставки, который на ходу пырхал дымом и завывал изношенной коробкой передач. «Монах» вошел в заведение, недовольно огляделся, заказал «ленч работяги» и отправился его поглощать на угловой, самый дальний от входа стол.
Несмотря на весь оперативный опыт «монаха» он так и не заметил когда появился «бухгалтер». Он словно вырос из пола, только что его не было — и вот он стоял перед тобой. Загорелый, чуть постаревший — но это безусловно был он, «бухгалтер». Дешевый серый плащ, очки в роговой оправе. Бухгалтер…
— Извините… Здесь не занято?
— Присаживайтесь… — нарочито раздраженно, делая вид что тут конечно лишнему человеку не рады, но и отказать нельзя, сказал «монах»
— Спасибо… Погодка сегодня не очень… С утра обещали дождь, потом солнце — а вот дождя нет, зато тучи…
Посидели. Помолчали, поглощая свой ленч. Потом монах тихо, едва шевеля губами, заметил…
— Ты переигрываешь…
— В чем? — так же тихо спросил бухгалтер
— Загар. Не вяжется в картину…
— Его быстро не уберешь. Кроме того — я ведь могу ходить в солярий?
— Не вяжется — настойчиво повторил Монах — в солярий ходят те, кто следит за собой, а не простые пожилые счетоводы. Впрочем, ладно… Где ты сейчас?
Бухгалтер не ответил — он дожевывал сосиску и монах понял, что задал лишний вопрос, на который вряд ли получит ответ…
— Как ты?
— Лучше чем когда бы то ни было. Вы вернулись, сэр?
— Нет. Я в отставке.
— Жаль… — Бухгалтер пожевал губами — если бы вы были на своем посту тогда, когда все это дерьмо заварилось в Бейруте, возможно, все было бы сейчас по-другому…
— Возможно. Ты сейчас не в Британии?
— Нет… У нас со службой заключено небольшое соглашение. Они раз и навсегда отказываются от мысли ликвидировать меня — а я отказываюсь от мысли купить себе небольшую лавочку в тихом пригороде Лондона и прожить там остаток своих дней. Монстрам, подобным мне не место в тихих пригородах, сэр…
— Ты по-прежнему в деле?
— Смотря в каком, сэр… Если меня собираются подставить как это получилось в Бейруте или в Африке — то я пас. А остальное… зависит от дела…
— Дело хорошее… — заверил монах, незаметно толкая локтем газету в сторону гостя — и самое главное, работать придется недалеко отсюда. Прочтите, интересно…
Бухгалтер неспешно развернул газету, погрузился в чтение. На его лице как всегда не отражалось ничего.
— Интересно… — пробормотал он — если хочешь спрятать сухой лист, лучше всего сделать это в лесу, осенью. А если хочешь спрятать убийство — лучше всего спрятать его в череде других убийств.
— Вот именно — спокойно подтвердил Монах — так проще всего.
— Но его-то зачем? — недоуменно спросил Бухгалтер — они ведь наши союзники. Или…
— Времена изменились — подтвердил Монах — а впрочем, они такими были всегда, просто мы начали в последнее время забывать кое-какие прописные истины. У Британии нет и не может быть союзников, у нее могут быть только временные тактические альянсы. И лучшее средство профилактики против предательства — предать первыми.
— Там не указана сумма — напомнил Бухгалтер — я уже давно если и работаю, то в качестве привлекаемого специалиста.
— Я помню. Назови.
Бухгалтер немного подумал. Затем карандашом написал цифру с несколькими нулями, повернул газету так, чтобы Монах мог ее видеть.
— Не много?
— Нормально. К тому же — накладные расходы я включил в сумму. За это — в самый раз. Слишком серьезные меры безопасности. И деньги сразу, иначе наш разговор на этом и закончится.
— Где?
— На Чаринг-Кросс. Старый вариант.
Монах для вида подумал. Собственно говоря, на такую сумму он и рассчитывал — но сразу соглашаться тоже нельзя — никакая победа не должна доставаться слишком легко, иначе в такой победе не будет цены.
— Хорошо. Но за такую сумму ты сделаешь для меня одну работу.
— Какую?
— Нужно навестить одного человека. Террориста. Он скрывается. Скорее всего, в Дублине. Опасается возмездия после того, что сделал. И еще…
— Имена?
— На первой странице. Подчеркнуты карандашом.
Бухгалтер перевернул страницы газеты, прочитал…
— Интересно… Тут пишут, что он отошел от террористической деятельности…
— Такие как он никогда не отходят. Тебе это известно не хуже меня. Он такой же, как и мы, только играет на другой стороне поля, за другую команду. Поэтому, он опасен.
Теперь некоторое время помолчал Бухгалтер.
— Хорошо. Когда?
— Как можно быстрее. Времени нет.
— Способ?
— На твое усмотрение. Неважно. Главное чтобы наверняка.
Бухгалтер свернул газету…
— Если вы ее прочитали, сэр, можно…
— Не возражаю — кивнул Монах.
Первым ушел Бухгалтер — просто вышел в двери, или врата, и растворился в серой хмари обычного британского дня. Монах, доев свой ленч работяги, через десять минут последовал за ним. Основную фазу операции можно было считать начатой — наполовину, потому что нужен был еще один исполнитель. Но с тем будет проще — тому достаточно только правильно приказать.
Оказавшись в аэропорту, Бухгалтер взял чистый листок бумаги, выписал подчеркнутые тонко очиненным карандашом буквы. Буквы сложились в имена…
27 июля 1996 года Белфаст, Северная Ирландия
К дому я вышел не сразу — покрутился вокруг, на всякий случай — уже привычка. Вылезают без проверки только дураки — вот он я, стреляйте. Дело в том, что у католиков в полиции тоже есть осведомители, вполне возможно информация о том, что констебль Кросс отстранен, разошлась по городу. А раз отстранен — значит, оружие отобрали. Конечно, в то, что у меня совсем нет оружия никакого кроме служебного — никто не поверит — не дети, в конце концов — но вот подъехать к дому и попытать счастья вполне могут. Мало ли…
Но — никаких признаков того, что у дома на меня кто-то устроил засаду — не видно. Район заселенный, пустующих домов, в которых можно спрятаться — нет. Машины подозрительные — в этом случае предпочитают небольшие фургончики коммунальных служб, там людей из ИРА тоже до черта — нету…
Больше всего меня убедила фигура миссис Малруни на крыльце — старушка очень зорко высматривала все, что происходит на улице, потому что больше «развлечений» в ее одинокой старости и нету. Даже если чужая кошка на улице появится — она и то это заметит…
— Доброго дня, миссис Малруни! — вежливо поприветствовал ее я, подойдя поближе — что нового произошло?
— О, много новостей, мистер Кросс — откликнулась миссис Малруни, которая была рада вообще возможности с кем-нибудь пообщаться и выложить последние сплетни — я уж думала, что вы попали в беду. Хотите чаю?
— Нет, спасибо. А почему вы так подумали?
— Сюда приезжал человек вчера… Верней, их было трое, один оставался в машине, а двое говорили со мной. Машина такая большая черная — ну, по новой моде. Полноприводная…
— Понятно — вздохнул я — и что они говорили.
— Один из них молчал, а второй мне нахамил. Ужасный грубиян, хуже молодых.
— Они поднимались ко мне?
— Они хотели, но я запретила. Таким хамам делать в моем доме нечего! Они мне даже осмелились угрожать — но я сказала, что если у них нет ордера от судьи, то они могут убираться ко всем чертям! Такие грубияны!
— И о чем же они спрашивали?
— Они спрашивали про вас — когда вы были в доме последний раз и что делали. С кем уехали. Но я сказала, что спала и ничего не видела! Представляете — они осмелились сказать, что я не люблю Британию!
— Негодяи…
Вот это они и вправду зря сказали. Миссис Малруни была вдовой бригадира полка герцога Йоркского, погибшего много лет назад в Индии во время очередного мятежа. Так что — и в самом деле, попридержали бы язык свой…
— Вот-вот. Правильно сказали — негодяи, самые настоящие.
— А больше они не появлялись?
— Нет! Иначе бы я заметила. И вызвала бы полицию — пусть их проверят. До чего докатилась наша власть, совсем никого не уважают, а из полиции. Я вот помню, когда мы с Дэном жили в Портсмуте…
Я стоически, раз в шестой выслушал портсмутскую историю — чтобы не обижать старушку.
— Хорошо, миссис Малруни… Тогда я пожалуй поднимусь наверх…
— Да, мистер Кросс… Приходил еще один человек. Сегодня…
— Кто, миссис Малруни?
— Тот самый молодой констебль, которого вы представили мне как своего нового напарника. В отличие от этих он был очень любезен.
— Давно?
— Да час назад… Он пьет чай на моем этаже, я не могла отказать ему в любезности…
Один маленький плюсик в пользу Грея. Хороший констебль получается лишь из тех, кто может ладить с людьми, а не идет напролом, запугивая и оскорбляя. Видимо, Такер про это забыл — а может и не знал никогда. Конечно, от общения с разным криминальным контингентом рискуешь перенять некоторые их привычки — но именно этого допускать и нельзя.
— Спасибо, миссис Малруни… Вы мне очень помогли.
— О, всегда пожалуйста, мистер Кросс…
Грей сидел в маленькой, уютной гостевой и даже не смотрел в окно. Повязка на лице делала его похожим на сумасшедшего пирата…
— Пошли. Напарник…