— Скажи мне… — шейх замялся
— Говорите, эфенди…
— Я живу на этой земле уже много лет. Мой отец немало путешествовал, был и у вас, в вашей стране, был в Индии, в материковой Японии. [то есть в Китае] Он говорил мне, что русские сильно отличаются от других народов. Они хорошие воины — но их в то же время отличает милосердие к поверженному врагу. Отец говорил, что русские никогда не уничтожали побежденные ими народы и рано или поздно люди этих народов сами становились русскими. Скажи, почему так…
Карим задумался
— Я сам не русский по происхождению, эфенди. Может быть, русский смог бы ответить на этот вопрос гораздо лучше, чем я. Но что знаю — скажу. У русских всегда было много земли и мало народа чтобы на ней жить. Если Европа была перенаселена уже в средние века — то на Руси и сейчас достаточно места для жизни. Поэтому русские воевали иначе. Если в Европе и во всех странах, основанных выходцами из Европы, принято было воевать за землю, то русские всегда воевали не только за землю, но и за народ на ней живущий. Европейцы на захваченных землях уничтожали или порабощали людей — русским же люди на захваченной земле были нужны. Поэтому они относились к ним как к равным себе и старались создать условия, при которых они смогут жить вместе. А часто получалось так, что ища спасения от неминуемого порабощения и смерти, народы, живущие на окраинах империи посыпали гонцов к русскому царю и просили принять их в свое подданство. Поэтому Российская империя стала настолько большой страной, а русский солдат так воюет.
— Но потом вы же начали воевать за территорию. Твоя земля, Карим, была оккупирована русскими.
— Тогда была мировая война, эфенди. Все больше и больше она становилась войной моторов. А моторам нужен бензин, значит — нужна нефть. Лиши противника нефти — и ты лишишь его возможности наступать. Турецкое правительство подло и вероломно предало германцев, хотя до этого принимало от них помощь. Когда началась война — они приказали убить германских инструкторов, которые обучали их армию, оскорбив тем самым Германию, и пропустили в Черное море британские корабли чтобы нападать на Россию. Они атаковали Баку, потому что в Баку был единственный крупный источник русской нефти. Они атаковали города на побережье Черного моря. Но эти атаки ничего не могли изменить — у тех, кто воевал с Россией и Германией не было достаточно наземных сил, что воевать, а на море войну не выиграть. Потому то русские и пошли в свой Восточный поход — чтобы обезопасить свои южные земли. А потом пришли и победы. Но когда последний британец эвакуировался из своих Восточных колоний и весь Восток стал русским — русские не стали мстить. Они позволили моему народу и дальше жить на своей земле и молиться Аллаху. Султана уже не было, его свергли еще до прихода русских — а то правительство, которое пришло на смену было слабым и оттого жестким. Кто-то решил, что будет лучше, если они примут власть белого царя, кто-то решил сражаться из подполья. Сейчас уже мало кто помнит те времена — мы поданные одного царя и живем в одной стране…
Шейх помедлил…
— Скажи мне, Карим. Скажи честно…
— Спрашивайте, эфенди.
— Можно ли победить англизов? Мы воюем уже много лет — но ее силы кажутся неисчерпаемыми. Раньше они обрушивали на нас град пуль из винтовок. Потом появились пулеметы. Потом очередь дошла до танков. Сейчас у них вертолеты, они продают их безбожнику Гази-шаху и летают на них сами, они обрушивают нам на голову огонь и смерть. Как их можно победить?
— Победить… сталью и огнем не сломить волю. Русские это доказали, пристало доказать и вам, шейх… Что же касается вертолетов… завтра они уже не будут летать так беззаботно.
Колонна появилась не сразу…
Разделив свои силы на три части, шейх заставил всех залечь и укрыться одеялами, сделанными из овечьей шерсти и выкрашенными под цвет камней — такие одеяла были непременной принадлежностью одежды пуштунов, а теперь благодаря совету Карима они превратились в отличную маскировку. Карим же сказал — что нельзя просто так торчать за камнями — первым скорее всего англизы пустят маленький беспилотный самолет разведчик. Дешевая поделка — и в то же время, самый страшный враг душманов. Немало людей заплатили жизнями только за то, что проявили неосторожность и позволили англизам увидеть себя раньше, чем они увидели англизов.
Самолетик появился точно так, как предсказал Карим. Прерывистое жужжание его двигателя было почти неслышным, сам он выглядел несерьезно — небольшая коробка с простенькими крыльями, две хвостовые балки с бешено крутящимися между ними лопастями хвостового винта, объектив системы видеоконтроля. Такой аппарат по размаху крыльев не превышал трех метров, двигатель на нем стоял от авиамодели, а стоил он сущие копейки — за цену одного боевого истребителя можно было купить пару сотен таких вот аппаратов — и еще оставались деньги чтобы отметить покупку. Всего лишь простая видеосистема и антенна, для передачи изображения километров на пять, в горах и того меньше — километра на два-три. Но опасность таких аппаратов невозможно было переоценить. Оператор такого вот аппарата мог просматривать все горные склоны по маршруту движения колонны, и если среди камней прячутся душманы — колонна узнает об этом заранее. А дальше… У британских колонн всегда была связь с английскими базами как по ту сторону границы, так и по эту. Либо — ракетно-артиллерийский удар по месту скопления бандитов, либо… прилетит кто-нибудь на вертолете, да не голубом, да не на одном… Дальше объяснять?
Сейчас, вслушиваясь в едва слышное жужжание над головой, сильно приглушенное одеялом, шейх буквально кипел от ярости. Его, племенного вождя, заставляют прятаться под покрывалом как женщину! Аллах да покарает тех, кто придумал столь бесчестные методы ведения войны! Ведь как раньше — кто стреляет метко, у кого больше воли и решимости — тот и победил. А сейчас?
И все-таки, воевать нужно. Тот, кто пришел к ним с севера справедливо упрекнул их в том, что они не воюют за свободу. Сегодня, здесь и сейчас это изменится.
Внизу нарастал рев моторов — шла колонна. Один за другим пуштуны откидывали свою маскировку, готовили к бою гранатометы. Каждый оглядывался — слева, справа. Колонна была уже в пределах прямой видимости, даже если их сейчас и заметит каким то чудом беспилотник, улетевший далеко вперед — это уже ничего ровным счетом не изменит.
Шейх, как и полагается вождю племени выстрелил первым. Встав на колени, он вскинул на плечо толстую трубу одноразового гранатомета, совместил прицел с каменой осыпью над головной машиной колонны — куда попадет, неважно главное, чтобы по осыпи — и нажал клавишу спуска.
— Аллах Акбар! — выкрикнул он, подбадривая свое воинство
— Аллах Акбар!!! — многоголосо взревели малиши
В первые же несколько секунд боя больше тридцати гранатометных зарядов легло по колонне. Понимая, что большинство малишей не обучены стрелять из гранатометов — даже специально тренируемые расчеты показывали не лучшие результаты — Карим сделал ставку именно на массированность первого залпа. Тридцать шесть бойцов — это тридцать шесть выстрелов. Даже если всего шестая часть попадет по машинам — это шесть вышедших из строя машин, на горном серпантине колонна гарантированно встанет. Остальное — что попадет по осыпи — тоже хорошо, осыпь на честном слове держится, начнутся обвалы, каменной осыпью накроет англизов сгрудившихся как раз за машинами для отражения нападения. Ну, если низом что-то пройдет, тут уж… ничего не поделаешь.
Расчеты Карима оправдались на все сто. В колонне было два типа машин — либо уродливые ощетинившиеся стволами броневики охраны, либо машины — сейфы. Приземистые трехосные полноприводные Бедфорды, с бронированными армейскими кабинами, и кузовами-сейфами для перевозки переработанного в окись-закись обогащенного урана, исходного и основного компонента для производства ядерного топлива. Объединяло эти машины одно — их броня могла противостоять выпущенной в упор пулеметной пуле, у Бедфордов — даже пуле крупнокалиберного пулемета — но против тандемного кумулятивного заряда противотанкового гранатомета, ни та ни другая машина противостоять не могли.