Но когда все уже было готово к отправке дивизии, неготовым оказался Чичагов. Облыжно обвинив Сенявина в медлительности и угрожая ему своим гневом, Чичагов сам не удосужился закончить к сроку составление документа, без которого дивизия не могла уйти из русских портов. Через два дня после последнего, так называемого депутатского смотра товарищ министра еще только запрашивал в Министерстве иностранных дел материалы, необходимые ему для работы над инструкцией командующему. И только 31 августа эта инструкция была подписана 8.
10 сентября 1805 года дивизия Сенявина вышла из Кронштадта в Ревель, а 17 сентября покинула русские берега. В Портсмуте Сеиявину пришлось задержаться
Из Записок морского офицера В. Вооневскоео
почти на дна .месяца (с 9 октября но 3 декабря), чтобы приделать замки к пушкам, подготовить к походу купленные в Англии бриги «Феникс» п «Аргус» и переждать, пока прекратятся жестокие ветры и «великая пасмурность». В середине декабря направление ветра переменилось, п дивизия покинула Англию.
Переход Атлантическим океаном был нелегким испытанием для моряков и особенно для тех, кто впервые вышел в море, а таких на кораблях дивизии оказалось много. Сначала выдержали шторм, а затем океанскую зыбь. Несмотря на то, что из-за нераспорядительности министерства переход совершался в неблагоприятные для плавания зимние месяцы, личный состав с честью вышел из всех испытаний и прошел свыше 2000 миль, отделяв-шнх'Портсмут от Гибралтара, за 10 суток.
Уже во время пребывания в Англии Сснявин узнал о начале войны с Наполеоном и должен был считаться с возможностью встречи с неприятельским флотом в Атлантике. Семь неприятельских кораблей и несколько фрегатов действительно вышли из Рошфора, чтобы воспрепятствовать переходу русской дивизии. На широте Ферроля они были обнаружены Сенявиным. Так как в составе русской дивизии в этот момент шло всего три линейных корабля 49, адмирал решил уклониться от боя. «Эскадры сблизились, — пишет участник экспедиции офицер Броисвский, — и уже казалось невозможным избежать сражения. Но искусное распоряжение адмирала обмануло неприятеля, темная ночь скрыла наши движения, и он опустил «ас из рук. При захождении солнца подняты были следующие .сигналы: 1) скрыть огни,
2) в 8 часов поворотить без сигналу к западу, 3) в пол49 ночь переменить курс и идти на юг, 4) приуготовиться к бою».
После остановки в Мессине дивизия Сенявнна направилась к Корфу. Мимо отмелей и камней Мессинского пролива пришлось идти ночью при сильном волнении. И на этом последнем переходе Сенявин поразил подчиненных своей решительностью и искусством. При заходе солнца он поднял сигнал сомкнуть линию и следовать за
его кораблем. В непроницаемой темноте он благополучно пропел дивизию через все опасности и 18 января бросил якорь у степ Корфу. .
За время перехода Сенявин использовал любую возможность для проведения военных учений. Когда, не доходя Копенгагена, э.скадру задержали противные ветры, он приказал сняться с якоря для учения. Учебные артиллерийские и ружейные стрельбы он проводил в районе Гибралтара и в других районах. Сенявин приказывал командирам кораблей систематически «обучать служителей пушечной и ружейной экзерцицни.." поворотам и действию парусами». Такое внимание к вопросам боевой подготовки оказало самое благотворное влияние на ход боевых действий, развернувшихся вскоре после прибытия эскадры к Корфу.
Интересно сопоставить переход дивизии Сенявина с Первой Архипелагской экопедицией 1769—1770 гг. Тогда Спиридов подошел к берегам Греции через 200 дней, а Эльфинстон — через 220 дней после выхода из Кронштадта. У Сенявина примерно тот же путь занял всего 130 дней, причем в это время включаются многие недели, затраченные на приемку и подготовку купленных в Англии бригов.
В 1769 году пришлось возвратить часть кораблей, потерпевших аварии на переходе, и основательно ремонтировать остальные в пути. А все корабли Сенявина дошли до Корфу без серьезных повреждений.
Отправляясь из Кронштадта, Сенявин принял на борт своих кораблей две роты Первого и две роты Второго морских полков (749 человек, в том числе 17 офицеров). Таким образом, скученность на кораблях была значительной. Однако благодаря постоянной заботе о чистоте и опрятности и о доброкачественности пищи и питьевой воды ни на одном корабле не было тех заразных болезней, которые, по словам Броневского, «подобно кровавой войне, свирепствуют между морскими служителями». Строго соблюдая наставления о сохранении здоровья, личный состав не подвергался и простудным заболеваниям.9. Се-иявииу удалось, таким образом, предотвратить массовые болезни, сотнями косившие матросов на других флотах и причинившие в свое время серьезный урон личному составу эскадр Спиридова и Эльфинстона. Все это не только характеризует распорядительность Сенявина и его
заботу о подчиненных, но является также ярким показателем успехов, достигнутых русским флотом за 35 лет после Первой Архипелагской экспедиции.
Прибыв к Корфу, Сенявин принял под свое командование находившиеся в различных портах Средиземного моря корабли дивизии А. С. Грейга 50. Сухопутные войска, оставшиеся на Средиземноморском театре после окончания кампании 1805 года в Италии, также перешли под начальство Сенявина 51. В Средиземноморскую эскадру входило в начале 1806 года 10 линейных кораблей (считая превращенный в транспорт линейный корабль «Михаил»), 5 фрегатов, 11 бригов, бригантин и других малых кораблей и 12 канонерских лодок10. А сосредоточенный на Ионических островах корпус насчитывал около 10 200 русских «пехотинцев и артиллеристов и 2000 албанских и греческих добровольцев, объединенных в легион легких стрелков п.
В предвидении близких боев Сенявин держал эти силы сосредоточенно12 и уделял большое внимание их боевой подготовке. Учитывая, что большая часть матросов не имела опыта ведения морского боя, Сенявин решительно потребовал их обучения «пушечной и оружейной экзерциции». А чтобы добиться сплаваиности только что сформированной эскадры, проводил специальные учения. Были введены сигналы для обучения «поворотам и действию парусами» во время совместного плавания кораблей.
Эти сигналы вошли в очень интересную таблицу; «Дневные сигналы от виц-адмирала и ковалера Сенявина генваря 28-го дня 1806 года» 13. Она содержала 433 сигнала, не считая сигналов «туманных» и для ночного времени. Специальные разделы были посвящены сигнало-производству на походе, при съемке с якоря, постановке на якорь и при оказании помощи терпящим бедствие кораблям. Но прежде всего таблица устанавливала сигналы для атаки, погони за противником, высадки десанта, отражения атаки брандеров и других боевых действии.
Бригантина.
Таблица ориентировала командиров па действия в самых разнообразных условиях с применением различных приемов ведения боя. В ней мы находим сигналы: «атаковать неприятеля с над-ветру» и «атаковать неприятеля из-под ветру»; «атаковать противника в строю кильватерной колонны» и «прорвать неприятельскую линию», «атаковать неприятельскую кордебаталию» 52, «атаковать авангардню», «атаковать арьергардию», «атаковать отделенную часть неприятельского флота» и «атаковать одно судно». Сигналы были разработаны как па случай боя с противником, стоящим па якоре, так и для боя па ходу.
Как видим, значение таблицы условных сигналов отнюдь нельзя сводить к упорядочению и улучшению связи между кораблями эскадры. Этот документ свидетельствовал о решимости Сеиявина твердо следовать по пути, проложенному Ушаковым, внедрять в практику разнообразные тактические приемы и, отказываясь от шаблонов, дальше развивать и совершенствовать морскую тактику. Вместе с другими документами, вышедшими из-под пера Сенявина, таблица условных сигналов способствовала выработке единства тактического мышления у офицеров и давала определенное направление боевой подготовке.