Специальными приказами Сенявппа на эскадре внедрялись санитарно-гигиенические правила, направленные на предотвращение простудных заболеваний. Положительную роль сыграло переоборудование Грейгом под госпитальное судно большого корабля и внимание командования к находившимся па излечении матросам, а также систематическое проветривание коек, забота о чистоте палуб и трюмов п другие санитарно-гигиенические меры. Высокая выучка матросов и образцовый порядок несения службы сводили до минимума травматические случаи. А блестящие победы над 'врагом были достигнуты сравнительно малой кровью.
О том, как высоко Сен я вин ценил и берег простых солдат и матросов, можно судить по выговору, который был сделан им капитан-лейтенанту Чаплину 27 мая 1807 года после высадки десанта в порту Дармиетро. «Таковое маловажное предприятие, — писал Дмитрий Николаевич, — нс стоило никакой жертвы, а особливо столь благоцениой как наши солдаты»3.
Подобно своим великим предшественникам Суворову и Ушакову и своему великому современнику Кутузову, Сеиявин не считал простых солдат и матросов людьми низшего сорта, рабочей скотиной, черной костью. Мы знаем, чго он смотрел на крестьян, из которых рекрутировались армия и флот, как па замечательных людей, наделенных высокими интеллектуальными и моральными качествами. В отчетах о боевых действиях в Адриатике и Эгейском море Дмитрий Николаевич неизменно подчеркивает храбрость, искусность п рвение подчиненных, которые считал главным условием и главной причиной своих побед. Даже говоря о неудачных действиях Белле у острова Хвар, он подчеркнул храбрость и искусство матросов.
Отклоняя от себя почести, которые воздавались ему на торжественном обеде, устроенном в честь разгрома Мармона у Херцсгнови и Ишпаниолы осенью 1806 года, командующий всячески выдвигал заслуги простых солдат. «Здоровье егеря Ефимова [было] объявлено из первых, причем сделано было пять выстрелов, а товарищи его при восклицаниях: ура! качали его на руках». Такие же почести воздавались и другим отличившимся в бою
рядовым 4. Е. В. Тарле, приведя это место из «Записок морского офицера», совершенно справедливо заметил, что Сенявин непременно хотел придать этому торжеству характер чествования простого русского солдата, одержавшего победу в труднейших условиях.
Анализируя воспитательную работу Сспявииа, следует всегда помнить о социально-экономических и политических условиях, в которых он жил и действовал. Внеэкономическое принуждение и острая классовая борьба между крестьянами и помещиками, типичные для крепостной России, накладывали печать на весь сс военный строй. Само собою разумеется, они сказывались и на жизни сенявинской эскадры. Пам известен факт убийства генерал-майора Мусина-Пушкина крепостными слугами, которых он взял с собою в Средиземноморскую экспедицию5. Известен нам также случай побега писаря Тарасова с брига «Орсл». Во время расследования командир «Орла» лейтенант Кричевский сам заявлял, что за ошибки, которые Тарасов допускал при переписке бумаг, он его «ударял в рожу рукой». «Терминология», к которой прибегал Кричевский, может быть, даже лучше, чем самый факт побоев, характеризует его отношение к «нижним чинам» с. Подобное отношение к матросам характерно было не только для лейтенанта Кричевского.
В начале 1807 года Белле докладывал Сенявииу, что к нему явился матрос 2-й статьи Сафой Григорьев, жестоко избитый капитан-лейтенантом фон Бакманом. По подозрению в краже у него табака «и других разных мелкостей» Бахман бил Григорьева палкой, кулаком и камнем и причинил ему такие травмы (лица, головы, плеч, рук и груди), что матроса пришлось отправить в госпиталь7. Сенявин решительно боролся с изуверством Сакманов, кричевских и им подобных. Броневскнй свидетельствует о том, что побеги были крайне редким явлением на сенявинской эскадре, а «комиссия военного суда не имела почти дела»8.
Узнав о случае рукоприкладства командира корабля «Азард» лейтенанта Репьева, избившего матроса, Сенявин указал, что «никак не должно было бить из своих рук матроза, а естьли нужно наказать за вину, в таком случае он мог бы приказать зделать наказание по мере вины обыкновенным порядком». Командующий требовал,
чтобы наказания применялись на основе устава. Избиение же сгоряча приводит, по его словам, лишь к тому, что «теряется уважение от подчиненных к начальству»9. Требование не бить «из своих рук» не было случайным для Сеня вина. Он его повторял и через двадцать лет после Средиземноморской экспедиции.
Избегая неуместной идеализации Сенявииа, мы должны отмстить, что он не высказывался за полную отмену телесных наказаний. Но и та практика, которую вводил на своей эскадре Сенявин, была значительным шагом вперед как по сравнению с фактическим положением на флоте, так и по сравнению с теми реформами, которые планировались в правительственных канцеляриях.
В 1803 году Чичагов предложил Адмиралтейств-кол-легии рассмотреть вопрос о смягчении наказании: сделать так, чтобы унтер-офицер мог давать матросу не более десяти, а офицер — не более 25 ударов, причем «чтоб линьки и кошки не были отнюдь смоленые, и первые были бы не толще как из линя в 9 частей» *. Заметим, что он поспешил тут же оговориться, что эти ограничения не должны касаться прав командиров кораблей.
Управляющий морским министерством не решался взять на себя ответственность -за такую реформу. Он только предлагал рассмотреть на заседании коллегии «не благоугодио ли будет» «поставить некоторую меру запальчивости и легкомыслию» при применении телесных наказаний. Адмиралтейств-коллегия «не сочла благоугодным» это сделать. На флоте применение телесных наказаний не было ограничено. Лишь через двадцать четыре года после того, как Чичагов внес свое предложение на рассмотрение Адмиралтейств-коллегии, о нем вспомнил и попытался ввести на своей эскадре Гейден. Но даже в 1827 году попытка Гейдена встретила серьезное противодействие со стороны многих офицеров, расценивших ее как подрыв дисциплины. Характерно и то, что предложение Чичагова пришлось долго разыскивать в архивных делах: оно было к тому времени основательно забыто.
Сенявин проявлял высокую требовательность к своим подчиненным. Он сурово взыскивал за всякое упущение,
• Кошки —плети, имевшие три, шесть или девять хностов; линьки — короткие, сплетенные из нескольких частей веревки с узлами на конце.
за всякое проявление ме;е.11сиип.,1Иппропанпости, причем популярность его от этого нисколько не страдала, так как взыскательность его была лишена того самодурства, которое было столь распространено в крепостническом флоте.
Выдающийся флотоводец внимательно изучал своих подчиненных. Ом умел замечать и отмечать рост и успехи даже тех офицеров, которые ранее допускали серьезные ошибки. Так он выразил свое недовольство командиру линейного корабля «Уриил» капитану 1 ранга Бычснскому, который нс сумел сорвать перевозку французских войск в Псрстлянском проливе в июне 1860 года. Л когда через очень короткое время тот же Бычепскип успешно провел амбаркацпю русских и черногорских поиск в порту Кроче, Сснявпп по достоинству оценил его заслуги.
Подбор н выдвижение офицеров Сен яви и всегда стремился осуществлять с учетом их способностей, что шло вразрез с порядками, существовавшими пп царском флоте.
Командир фрегата «Веиуе» капитан-лейтенант Баскаков, который находился в нетрезвом состоянии в момент выхода в море, был Сенивиным немедленно отстранен от командования кораблем и назначен с понижением в должности. Баскаков спустя некоторое время подал жалобу на «худое расположение» к себе командующего. Дмитрий Николаевич письменно ответил, что, считая проступок случайным, он давно простил офицера, а за последовавшую добросовестную службу представил его к награждению орденом; таким образом, о худом расположении говорить не приходится. А по поводу назначения командирами фрегатов младших, чем Баскаков, офицеров адмирал прямо заявил, что он назначает «не по старшинству, а по способностям»10.