В течение первой недели массированных налетов Фау-1 погибли 5.000 лондонцев, были уничтожены и повреждены 136.000 домов. В дневнике Каннингхэма есть запись, датированная 20 июня: «Еще одна беспокойная ночь. Летающая бомба с ревом пронеслась, казалось, прямо над головами, а мы сидели и слушали, когда ее двигатели остановятся. Боюсь, мои нервы уже не такие крепкие, как когда-то. Старость»! В конечном итоге эффективность Фау-1 удалось заметно снизить общими усилиями истребительной авиации, зенитной артиллерии, радаров и заграждений из стратостатов. Всего немцы выпустили по Лондону 8.500 Фау-1, из которых 2.400 преодолели все преграды и достигли цели. От летающих бомб погибли 6.000 мирных жителей. 18,000 получили серьезные ранения. Около 750.000 зданий и объектов были разрушены или повреждены.
В начале сентября 1944 года налеты Фау-1 прекратились, поскольку наступавшие армии союзников уничтожили их стартовые площадки. 8 сентября на Лондон упали две первые баллистические ракеты Фау-2. В течение последующих 7 месяцев немцы выпустили по Лондону с территории Голландии 1.300 баллистических ракет, из которых 500 достигли цели. Хотя Фау-2 по своей разрушительной мощи в два с лишним раза превосходили самолеты-снаряды, по свидетельству Каннингхэма, их встретили «с некоторым облегчением». «Они прилетали с такой ужасающей скоростью, что на испуг не оставалось ни минуты. Фактически, они оповещали о себе уже взрывом, не оставляя времени на раздумье или бегство в укрытие. Мы с женой и наши немногочисленные домочадцы перестали прятаться в бомбоубежище и крепко спали в своих постелях».
15 августа началась вызвавшая столько споров между союзниками операция «Энвил» по высадке десанта на юге Франции, теперь переименованная в «Драгун». Американцы и немногочисленные французские формирования высадились в четырех пунктах к юго-западу от Канна под прикрытием союзного флота, в состав которого входили несколько французских кораблей. Стратегической целью операции являлся захват Тулона и Марселя с последующим выходом в долину Роны и соединением с остальными союзными армиями, которые вели бои на севере.
На сей раз Черчиллю удалось уговорить слабохарактерного адмирала Джона Каннингхэма позволить ему наблюдать за высадкой десанта с борта эсминца «Кимберли». Один из младших офицеров «Кимберли» так описал это в своем письме домой: «Премьер-министр неожиданно возник на эсминце, а мы ничего не знали о его предстоящем прибытии до тех пор, пока об этом не объявили по внутренней связи корабля. Экипажи кричали „Ура“ и разглядывали нас в бинокли, когда наш эсминец проходил мимо. Старик стоял на мостике, курил сигару и показывал двумя пальцами знак победы. Нашим матросам это доставило громадное удовольствие». Чего нельзя сказать о главе правительства. По возвращении в Лондон Черчилль объявил Каннингхэму, что остался очень недоволен, поскольку командир «Кимберли» получил приказ держаться подальше от места вторжения!
В начале сентября Каннингхэм получил хорошее известие о том, что армия приближается к Антверпену. Военно-морское командование очень беспокоило снабжение армии по мере ее продвижения на север. Флоту требовался настоящий порт, поскольку искусственная гавань в Арроманше использовалась на пределе возможностей. Выдвигалась идея с помощью воздушного десанта захватить Кале, но она так и не была реализована.
Предстоящий захват Антверпена обещал разрешить эту проблему, но Каннингхэм с Рамсеем сошлись на том, что армейскому командованию следует твердо указать на тот факт, что Антверпен расположен довольно далеко от моря, примерно в 50 милях вверх по реке, и эта территория все еще контролируется противником. Прежде чем удастся использовать порт для судоходства, необходимо ликвидировать все оборонительные рубежи немцев.
4сентября союзные войска заняли Антверпен, при этом практически все портовые сооружения и механизмы остались в сохранности. Тем не менее, все предупреждения Каннингхэма остались гласом вопиющего в пустыне. Армейское командование в угаре успеха не придало особого значения расчистке подступов к городу со стороны моря. В результате один из лучших портов Европы оставался для союзников таким же недоступным, как какой-нибудь оазис в Сахаре.
Подходы к устью реки Шельды блокировались минными полями. Но прежде чем начать траление, следовало ликвидировать мощные германские укрепления и многочисленные гарнизоны в Южном Бевеланде и Валхерне на северном берегу реки. Английские и канадские войска не могли взять Южный Бевеланд до 30 октября. 1 ноября сильный десант высадился в Валхерне, но только после тяжелых боев, сопровождавшихся громадными потерями, к 9 ноября удалось сломить сопротивление немцев. Траление мин началось немедленно, но только к 26 ноября, по прошествии трех месяцев со дня захвата, в Антверпен пришел первый транспорт с давно ожидаемым грузом для армии.