— Как дела у твоего командира? — спросил я, подходя ближе и взглянув на недвижимое тело огромного новгородца, еле помещавшееся в капсулу.
— Начмед сказал, что через пару суток будет как новенький, — улыбнулась девушка. — А Гутенберг как вы знаете, обещаниями разбрасываться не любит.
— Да, это так, — согласился я. — Он и Зубова поднял буквально за несколько часов и привел его в норму настолько, что Демид отбуцкал сразу Наэму и Наливайко.
— Ага, я видела эту запись, — засмеялась Полина. — Очень ржала…
— Ну, слава Богу, — кивнул я, обрадованный словами начмеда не меньше девушки. Очень мне не хотелось так глупо потерять своего лучшего командира штурмовой команды. — Кстати, как это случилось? Как Кузьма Кузьмича так не уберегся?
— Да я сама в шоке, господин контр-адмирал, — пожала плечами Полина. — Причем ранение в спину. Пуля пробила пластину по лопаткой, благо справа… Меня там не было, сразу скажу…
— И это случилось в самом начале штурма? — озабоченно произнес я.
— Вот именно! — воскликнула девушка, качая головой и многозначительно на меня посмотрев. — Как такое могло произойти. Мы только выгрузились и за спиной полковника в этот момент были только наши «морпехи» и…
— И? — я примерно понял, что хочет сказать эта девчонка.
— И мадьяры Вереша, — закончила Полина.
— Не хочешь же ты сказать…
— Да, нет… Не может, конечно же, такого быть, — растяжно проговорила сержант Яценко, сама не желавшая даже думать о подобном, зная, как сражались и умирали щитоносцы Вереша в том бою.
— Вот и я не верю в подобное, — кивнул я, закрывая эту тему. — В любом случае главное с Дороховым все будет в порядке…
— Да, это главное, — повторила за мной эхом Полина.
— Так, а где наш старик Гинце? — изумился я, наблюдая пустую соседнюю капсулу рядом с капсулой Кузьмы Кузьмича. — Он же должен проходить курс восстановления после того, как над ним поработали каты этого негодяя Шепотьева!
— Так это, профессор несколько часов как смылся с палаты, — ответила Полина, которой на Густава Адольфовича, в отличие от Дорохова, было ровным счетом наплевать, что там с ним и как. — Причем убегал кучерявый очень даже бодренько, будто и не помяли его совсем…
— Очень странные вещи творятся на моем корабле, — хмыкнул я, на самом деле довольный что с Гинце, судя по словам Полины, тоже все в порядке. — Причем я об этом узнаю случайно и одним из последних. Ладно, пойду в кают-компанию толкну речь твоим сослуживцам… Ты со мной?
— Нет, господин контр-адмирал, я лучше здесь останусь, — улыбнулась казачка.
— Ну, ладно, если твой командир очнется, вызови меня…
— Слушаюсь…
Глава 2
Место действия: звездная система HD 60919, созвездие «Тельца».
Национальное название: «Онега» — сектор контроля Российской Империи.
Нынешний статус: не определен…
Точка пространства: межзвездный переход «Онега-Ладога».
Борт тяжелого крейсера «Одинокий».
Дата: 21 июля 2215 года.
Покинув стерильную белизну медицинского блока, обрадованный вестями о здоровье полковника Дорохова и профессора Гинце, я шагнул в полумрак коридора средней палубы «Одинокого». Матовый композит переборок, исчерченный тонкими линиями силовых кабелей, глотал свет потолочных ламп, создавая причудливую игру теней. Форменные ботинки отбивали ровный ритм по палубным пластинам, и этот звук сливался с низким гулом корабельных генераторов, набиравших мощность для очередного форсажного прыжка. Мы по-прежнему гнали изо всех сил, стараясь уйти от возможной погони…
У развилки уже перед самой кают-компанией пространство внезапно наполнилось движением — из бокового коридора вынырнула группа мадьяр-щитоносцев. Пятеро бойцов в черных кителях с шевронами 12-ой «линейной» на плечах, каждый — словно вырезанная из обсидиана статуя. Заметив меня, штурмовики на секунду смутились, а затем, моментально выстроились в безупречную шеренгу.
— Разрешите обратиться, господин контр-адмирал! — четко отчеканил старший группы, сержант с квадратной челюстью. Короткий шрам на его виске казался серебристой молнией в приглушенном свете коридора. В его голосе звучала та особая смесь почтения и гордости, которую я часто замечал у мадьяр.