— Вообще не так, — задумчиво протянул Дессе, отрицательно качая головой. — Казна — лишь средство для достижения его истинной цели. Американец хочет заручиться поддержкой малолетнего императора Ивана, когда найдет его. А что может быть лучшим предложением, чем вернуть так называемому законному монарху казну Российской Империи?
Контр-адмирал Белоусов, новый командующий 3-й «линейной» дивизией, шагнул вперед. Его широкие плечи и уверенная осанка контрастировали с усталыми лицами большинства присутствующих. Белоусов, как и остальные стоящие вокруг стола командиры, кроме Котова, был выдвиженцем Дессе из так называемого «нового набора». Не было в данный момент времени у Павла Петровича возможности выбирать себе дивизионных командиров. Его бывшие подчиненные — талантливые и прошедшие не одну кампанию адмиралы, такие как Агриппина Хромцова и Никита Львович Трубецкой, как мы знаем, выбрали другую сторону в этой гражданской войне, Доминика была в плену, крестник — оказался предателем… Так что «Лису» приходилось привечать всех мало-мальски думающих и опытных старших офицеров своего же космофлота, не так давно бывших капитанов кораблей.
— Численное преимущество на нашей стороне, господин адмирал, — заметил он, анализируя расстановку сил на голограмме. — У Джонса под рукой меньше шестидесяти вымпелов. Их боевые характеристики после недавнего сражения еще до конца не восстановлены, а оборонительная позиция у Кронштадта значительно нивелирует и эту численность.
— К чему вы клоните, контр-адмирал? — устало спросил Дессе, прекрасно зная ответ.
— Я думаю, нужно немедленно атаковать, пока противник не стянул в нашем направлении все имеющиеся у себя корабли для противодействия, — уверенно кивнул Белоусов. — И не забывайте про эскадру наших кораблей в крепости, которые по сигналу могут ударить американцу в спину и поддержать нас, когда мы атакуем его разбросанную по внешнему периметру осады эскадру.
Павел Петрович провел рукой над голограммой, меняя масштаб и выделяя отдельные секторы вокруг Кронштадта. Схема блокады становилась все яснее, как и слабые места в построении противника.
— Джонс думает, что я брошу все силы напролом, чтобы спасти Доминику, — сказал он, губы его скривились в холодной улыбке. — Он ожидает именно лобовой атаки, рассчитывая, что я буду руководствоваться эмоциями, а не стратегией. Но прозвище «Северный Лис» мне дано не зря, господа, возможно потому, что я знаю множество охотничьих троп. Нужно найти ту, что приведёт к добыче, не вспугнув её.
Он обратился к одному из офицеров связи:
— Соедините меня с полковником Шварценбергом из бывшей 12-й «линейной». Его мадьяры — лучшие для абордажных операций во всем нашем флоте.
Через несколько секунд на голографической панели появилось лицо Шварценберга — сурового мужчины с седеющими висками и жестким взглядом. За его спиной виднелся мостик тяжелого крейсера «Будапешт».
— Полковник, сколько штурмовиков-щитоносцев в вашем распоряжении на данную минуту? — без предисловий спросил Дессе.
— Восемь полных рот, господин адмирал флота, — немедленно ответил тот. — Девятьсот двадцать человек личного состава, все — ветераны абордажных операций. Готовность — полная.
— Отлично. Пусть командиры групп проведут проверку оборудования и подготовят штурмовые шаттлы, — удовлетворенно кивнул командующий. — Перейдите в режим повышенной готовности, но без лишнего шума. Детали операции получите через два стандартных часа.
Когда связь была прервана, Дессе снова повернулся к стоящим у тактического стола офицерам, его глаза сверкали охотничьим азартом:
— Господа, план наших действий будет отличаться от того, что ожидает наш противник.
Командующий начал методично излагать свою стратегию, и с каждым словом на лицах офицеров появлялось все больше понимания и, нередко, восхищения. Дессе был в своей стихии — военная хитрость всегда оставалась его главным оружием.
— 3-я и 4-я «линейные» дивизии под командованием контр-адмирала Котова с моим флагманским авианосцем во главе, образуют ударный кулак и демонстративно направятся фронтально к Кронштадту, якобы пытаясь пробить блокаду, — начал он, отмечая положение дивизии на голограмме. — Это должно выглядеть как классическая атака всеми силами, поэтому вы, Пантелеймон Матвеевич, развернетесь максимально широким фронтом. Пусть Джонс думает, что я действительно бросаю все свои силы в лобовую атаку.