— Хорошая работа, — я позволил себе лёгкую улыбку. — Поддерживайте текущую скорость и следите за состоянием глушилок. Если какая-то из них начнёт сбоить, немедленно доложите.
— Есть, господин контр-адмирал!
Я отошёл к обзорному иллюминатору. Бескрайняя чернота космоса, усыпанная мириадами звёзд, наполняла душу странным чувством — смесью адреналина и тревоги. Где-то в этой безмерной пустоте нас поджидали новые опасности, о которых мы пока могли только догадываться.
Еле слышные шаги за спиной заставили меня обернуться. Аристарх Петрович Жила подошёл ко мне, держа в руках планшет с какими-то расчётами.
— Александр Иванович, — голос капитана звучал напряжённо, — расчётное время прибытия к вратам на «Тулу-1» — семь часов двадцать шесть минут при поддержании текущей скорости.
— А состояние двигателей «Ариадны»? — спросил я, помня о проблемах, с которыми столкнулся новоиспечённый капитан Рубан.
Жила поморщился:
— Лейтенант докладывает, что инженерная команда работает на пределе возможностей. Один из силовых приводов удалось стабилизировать, но второй по-прежнему функционирует на шестьдесят процентов от штатной мощности. В общем идет на двух установках.
— А «Афина»?
— Мы постепенно восстанавливаемся, — в голосе Жилы появились нотки профессиональной гордости. — Боб совершает чудеса со своей командой. Но без заводского ремонта выше восьмидесяти процентов мощности нам не выйти.
Я задумчиво потёр подбородок. Восемьдесят процентов — это не полная боевая готовность, но уже серьёзная сила. Особенно учитывая, что «Афина» была одним из новейших и мощнейших кораблей флота.
— Передайте Бобу мою благодарность, — сказал я. — И пусть не отвлекается на мелочи. Главное — вооружение и двигатели. Всё остальное можем отложить до более спокойных времён.
Дверь центра управления с тихим шипением открылась, пропуская профессора Гинце. Обычно невозмутимый учёный выглядел взволнованным. Его седые волосы были взъерошены сильнее обычного, а глаза за стёклами очков блестели лихорадочным огнём.
— Александр Иванович! — воскликнул он, торопливо подходя к нам. — Нам нужно срочно поговорить. Наедине.
Я переглянулся с Жилой и кивнул на небольшую совещательную комнату, примыкающую к центру управления:
— Аристарх Петрович, продолжайте следить за курсом. Я скоро вернусь.
Оказавшись в смежном помещении, Гинце тяжело опустился в одно из кресел и вытер пот со лба. Только сейчас я заметил, насколько измотанным он выглядел. Последние сутки явно дались профессору нелегко.
— Что случилось, Густав Адольфович? — спросил я, садясь напротив него.
— По вашему указанию мы провели полную расшифровку перехваченных переговоров, — начал он, доставая из кармана небольшой проектор. Активировав устройство, Гинце развернул в воздухе голографическую карту системы «Коломна». — То, что мы обнаружили, меняет всю картину.
Голограмма начала заполняться красными точками, обозначающими военные корабли. Их было так много, что система стала напоминать паутину, затянутую сетью вражеских сил.
— Это… — я осёкся, глядя на карту с растущим беспокойством.
— Именно, — мрачно кивнул Гинце. — Как оказалось, «Коломна» буквально переполнена вымпелами первого министра. Некий контр-адмирал Валериан Суровцев прибыл в систему со своими «золотыми» крейсерами из столичных эскадр охранения.
Я мысленно выругался. Суровцев, один из моих старых знакомых по Нахимовскому училищу, а теперь — как оказалось и протеже Грауса, действительно был серьёзным противником. В отличие от того же недалекого и самовлюблённого кавторанга Невского, Валериан был настоящим профессионалом — хладнокровным, расчётливым и безжалостным. Его знаменитые «золотые» крейсера — элитная эскадра охранения столичной системы — славились не только своим блестящим внешним видом, но и высочайшей боевой эффективностью. Значит, первый министр повысил его до контр-адмирала. Вероятно за то, что Суровцев отстоял столичную планету…
— Когда он прибыл? — спросил я, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
— Судя по перехваченным переговорам, примерно восемнадцать часов назад, — ответил Гинце. — И это не всё, — он увеличил изображение межзвёздных «врат» в системе. — Практически все стационарные выходы блокированы его усиленными патрулями. Включая направление на «Тулу-1».
— И как вам это удалось узнать?
— Записывал переговоры между словоохотливыми капитанами его кораблей, — усмехнулся Густав Адольфович, — которые до сих пор думают, что каналы, по которым они общаются — зашифрованы…