Однако военно-морское дело Наполеон знал плохо и не понимал, из чего слагается победа в морском сражении. Двинув булонскую армию на восток, против Кутузова, император решил, что и французскому флоту следует не торчать вблизи пролива между Францией и Англией, а проводить операции у берегов Испании, у Гибралтарского пролива и в Средиземном море. Вильнёв получил приказ взять на полгода продовольствия, направиться из Кадиса через Гибралтар в Средиземное море, в Картахену, и соединиться там с восемью линейными кораблями. Одновременно с новой оперативной директивой Вильнёв получил от адмирала Декре из Парижа следующее письмо: «Главное намерение императора состоит в том, чтобы отыскать в рядах, в каких бы то ни было званиях офицеров, наиболее способных к высшему начальствованию. Но чего ищет он прежде всего, так это благородной любви к славе, соревнования за почести, решительного характера и безграничного мужества. Его величество хочет уничтожить эту боязливую осторожность, эту оборонительную систему, которые мертвят нашу смелость и удваивают предприимчивость неприятеля. Эту смелость император желает видеть во всех своих адмиралах, капитанах, офицерах и матросах, и, каковы бы ни были ее последствия, он обещает свое внимание и милости всем тем, кто доведет ее до высшей степени» (24).
Прошло всего несколько дней, и Наполеон отдал Вильнёву новый приказ, предписывавший после прибытия в Картахену проследовать к Неаполю. «Я желаю,— требовал император,— чтобы везде, где встретите неприятеля, слабейшего в силах, Вы бы немедля нападали на него и имели с ним решительное дело... Вы должны помнить, что успех предприятия зависит более всего от поспешности Вашего выхода из Кадиса. Мы надеемся, что Вы сделаете все, что от Вас зависит, чтобы поскорее это исполнить, и рекомендуем Вам в этой важной экспедиции смелость и наивозможно большую деятельность» (25).
Наполеон не просто приказывал, он сурово осуждал Вильнёва. «У англичан,— говорил император,— очень поубавится спеси, когда во Франции найдутся два или три адмирала, которые желают умереть» (26).
Не надеясь, что Вильнёв по приказу обретет отвагу и мужество, Наполеон срочно направил ему замену в лице вице-адмирала Розали. Из Парижа в Мадрид, а оттуда в Кадис путь был в те времена долгим. К тому же карета Розали сломалась в дороге. Вильнёв узнал о приезде своего преемника в Испанию, когда тот еще не успел добраться до Кадиса. Мог ли в таких условиях французский главнокомандующий не выйти в море? Обстоятельства работали на Нельсона, хотя он об этом так никогда и не узнал.
У союзников в Кадисе насчитывалось 33 линейных корабля — 18 французских и 15 испанских. В их распоряжении имелось 3 французских фрегата и 2 брига. Нельсон располагал 27 кораблями. По количеству орудий англичане также уступали союзникам.
Вывод франко-испанских кораблей из порта затянулся почти на два дня. Англичане тщательно следили за выдвижением противника и старались, во-первых, занять более выгодную позицию относительно направления ветра и, во-вторых, стать так, чтобы Вильнёв не смог укрыть после сражения свой флот в Кадисе. В результате сложного маневрирования боевая встреча двух эскадр произошла у мыса Трафальгар, что южнее Кадиса и несколько севернее Гибралтара.
* * *
21 октября 1805 г. ветер дул слабый и неустойчивый, шла зыбь — предвестник скорого шторма, что препятствовало выстраиванию судов в боевые линии. Поэтому французские корабли образовали нечто вроде полумесяца. Английский адмирал спешил, и благоприятный для него ветер — как много от него зависело в те годы в военно-морских баталиях! — обеспечивал движение судов со скоростью примерно 5 миль в час. 100-пушечный корабль «Ройал Соверен» возглавлял линию Коллингвуда. «Виктори» под флагом Нельсона, шедший во главе второй колонны, двигался медленнее.
Уже в самом начале принятый ранее план, согласно которому Коллингвуду следовало атаковать первым, изменился. Англичане теперь шли на врага одновременно двумя колоннами перпендикулярно к линии объединенной союзной эскадры, держа курс на ее центр, где, по их предположениям, находился корабль Вильнёва.
* * *
21 октября, в день сражения, Нельсон по привычке вышел на палубу «Виктори» очень рано, как всегда, в адмиральском мундире со всеми орденами, но без шпаги.
Вскоре он вызвал капитана Блэквуда, командовавшего фрегатами. Нельсон распорядился, чтобы фрегаты во время боя занялись добиванием сильно поврежденных вражеских кораблей и сохранением тех судов-призов, которые будут захвачены. Блэквуд посоветовал адмиралу в целях безопасности перейти на фрегат, судно более быстроходное и маневренное. Нельсон не согласился. Капитаны советовали ему переодеться, ведь блестящий мундир и сверкающие звезды обязательно привлекут внимание врага. А если корабли «свалятся», то расстояние, отделяющее французских стрелков от палубы «Виктори», станет совсем небольшим. Но Нельсон не обратил внимания и на это замечание.