Уловив своим чутким слухом, что рёв мотора резко увеличил свои звуковые обертоны, я упал там где стоял, и заметил в просвете туннеля впереди, как неторопливо проехал мотоцикл с тремя немцами. Вроде пулемётчик тоже был, хотят его закрывали двое других. Они справа налево проезжали. Те заглядывали в туннели рядов, но меня, похоже, не заметили, слился я в своём тёмном комбинезоне с почвой, а шлем оставил на луке руля вместе с очками. Вскочив, как немцы проехали, я побежал дальше. Ещё три ряда и те увидят как мотоцикл, так и Юру. Поэтому я с тоской в душе ожидал автоматных очередей. Если они прозвучат, сержанта мы потеряем, потому что придётся драпать. Чуть позже как погоню с хвоста сбросим, конечно, вернёмся, но не факт что немцы в этот раз не прочешут рощу. Если они один раз это не сделали, то это не значит что во второй раз лопухнутся. Тем более должны задуматься, а чего это мы тут делаем. Будет прочёсывание в любом случае, значит, сержанта найдут, в этом и беда. Тот не сдастся, я уже понял его характер. Да и в первый раз он попал в плен не добровольно. Оружия при себе не имел. Там вообще странная история произошла. Рота на речке принимала водные процедуры, на то что техника по дороге едет, те не обращали внимания, едет и едет, наша наверное, тем более глубокий тыл. А тут с пяток мотоциклов с немцами и два бронетранспортёра на берег выехали. Отсекали бойцов от оружия, да ещё пару часовых срезали очередями. Вот так вся рота и попала в плен в полном составе, да с командиром. Поступил как все, поднял руки и пошёл когда их с берега пулемётами и автоматами подзывали. Сейчас он такую глупость не совершит, нахлебался за неделю в пересыльном лагере.
Автоматных очередей я не дождался, но услышал, как мотоцикл прекратил реветь на высоких оборотах и застрекотал на холостом ходу. Похоже как раз у того ряда где наш мотоцикл и стоит. Всё удобство приближения к противнику состояло в том, что ни Юра, ни немцы меня так и не видели, другие ряды закрывали, так что я быстро добежал до стоянки нашего двухколёсного коня. Увидев, как Юра спиной к немцам спокойно собирает в шлем спелые яблоки, крупные с красными боками, только с облегчением вздохнул. Я столько раз ему говорил, что работать надо тихо и стрелять только в самом крайнем случае, вот тот и стал отвлекать внимание тем, что пришло в голову. Зачем, по мнению немцев, мы сюда заехали, если дальше дороги нет, и та упиралась в глубокий овраг? Да за яблоками. Вот тот и пытался поддерживать эту легенду, придерживая локтём висевший на боку автомат.
Встав так, чтобы в просвет Юра меня увидел, тот слегка дёрнулся, но с облегчением улыбнулся и едва заметно кивнул, когда я показал ему знаками, чтобы тот продолжал заниматься сбором. От мотоцикла отошло двое, пулемётчик всё так и сидел в коляске, причём машину водитель поставил так, чтобы в сектор стрельбы пулемёта подпадал и Юра. А оба немца окликая Юру, направились к нему, а тот делал вид, что их не слышал. Метнувшись по соседним рядам к опушке, причём часть пути преодолел по-пластунски, никогда так быстро не ползал, но зато остался незамеченным немцами, я прицелился в левый висок пулемётчика, прямо под каску. Револьвер сухо кашлянул, под тарахтение мотоцикла, который почему-то не заглушили, тот был совсем не слышен. Дёрнув головой вбок, пулемётчик так и остался сидеть, но уже мёртвый. Со стороны это было не понятно. Вскочив, я пробежал по опушке и забежал в ряд с немцами и напарником, возникнув у них за спиной с оружием наготове. Немцы так и нечего не поняли. Первая пуля вошла тому, что был вооружён карабином в затылок, и тот стал молча заваливаться слегка в бок и вперёд, а второму я выстрелил в ногу и в руку, после чего подскочив, стал помогать Юре вязать немца, сразу сунув в рот кляп. У нас они были заранее подготовлены, как и нарезанные шнуры вязать противника.
– Уф, вовремя ты, – вытерев мокрое от пота лицо, видимо перенервничал, выдохнул тот.
– Ага. Как услышал, так обратно рванул. Ты вот что, я тут один разберусь, а ты беги по ряду дальше. Группа генерала Потапова уже тут была, роту на ноль помножила. То есть уничтожила. Подробностей нет. Там один из наших лежит, ты его не знаешь, сержант. Ранен в ногу. Отбился ночью во время боя от своих. Бери мотоциклетный плащ и бегом к нему. Положи на плащ, вместе мы волоком его дотащим досюда. На свежем трофее уедем.